"Уильям Айриш. Срок истекает на рассвете" - читать интересную книгу автора

Они одновременно подумали об одном и том же, но ничего не сказали:
он-то прожил недолго.
- Вот коричневого цвета костюм, к которому такая пуговица могла бы
подойти, - Она сняла вешалку, подняла один рукав, затем другой, провела
пальцем по пуговицам жилета. - Все здесь. - Повесила на место. - Вот
коричневый, - она сняла его, проверила.
- Посмотри еще пуговички на заднем кармане брюк, - сказал он, - там
обычно карман застегивается на пуговицу; по крайней мере у меня так.
- И здесь пуговицы на местах. - Она повесила костюм на место. - Вот и
все. Нет, подожди, еще какой-то пиджак висит на вешалке сзади: наверное,
очень старый. Тоже коричневого оттенка. - Она проверила его и повесила
обратно. - Не такие пуговицы, здесь они без дырочек, с глазком на задней
стороне. - Она закрыла дверцу. - Так вот, пуговица от пиджака человека,
который приходил сюда, который жевал сигару, злился на него и - может
быть! - был левша.
Они вернулись в комнату.
- Теперь, Куин, мы знаем о нем еще кое-что. Ты понимаешь? На нем
коричневый или бежевый костюм, на рукаве которого не хватает одной пуговицы.
Господи, если бы мы были настоящими сыщиками, знаешь, что мы могли бы с этим
сделать?! Да нам и половины этих сведений хватило бы.
- Но ведь мы, слава богу, не сыщики, - сказал он.
- Сегодня нам придется ими быть.
- Нью-Йорк - самый большой город в мире.
- Ну что ж, может быть, нам поэтому будет только легче, а не труднее.
Если бы это был маленький городок, почти деревня, как у нас там, дома, они
бы знали, что их могут обнаружить, и прятались бы. Они бы приняли меры
предосторожности, и мы бы никогда не смогли... А Нью-Йорк такой большой, что
они чувствуют себя в безопасности. И они, может быть, даже не будут
прятаться. Ведь можно и так смотреть на это, да?
- Все бесполезно, Брикки! - простонал он. - Какой смысл обманывать
себя? Это не детская сказка, где при помощи колдовства все можно сделать.
- Не надо, - сказала она тихо. - Пожалуйста, не надо. Не заставляй меня
стараться за двоих. - Она опустила голову.
- Я трус, - сказал он. - Прости меня!..
- Нет, ты не трус, иначе мы не были бы сейчас здесь.
"Тик-так, тик-так, тик-так..."
- Я сейчас обернусь и посмотрю на них, и ты тоже, - сказала она. - И
тогда нам потребуется настоящая храбрость. Но прежде подведем итог. Что мы
знаем? Два человека. Две тени, но все-таки они существуют. Один из них - а
не оба! - убийца. Нам надо найти его, иначе они решат, что ты...
Он хотел что-то сказать.
- Нет, дай мне кончить, Куин! Я говорю столько же для себя, сколько для
тебя. Итак, мы должны найти их, узнать, куда они пошли, и пойти за ними и
вытрясти из них признание. Вот задача, которая стоит перед нами. И мы должны
это сделать, пока не кончится ночь. На рассвете, в шесть часов, отходит
автобус домой, последний автобус. Запомни это, Куин, - последний! Мне
наплевать на расписание. Для нас этот автобус - последний, последний во всем
белом свете. Автобусы будут продолжать ходить, но не для нас. Нам нужно
выбраться из Нью-Йорка до рассвета. Теперь за дело, - кивнула она. - Мы не
можем вместе заниматься обоими.