"Уильям Айриш. Срок истекает на рассвете" - читать интересную книгу автора

ему уплатить за молчание? Нет. Здесь какие-то темные цели. Может быть, он
хочет узнать, будет ли меня кто-нибудь разыскивать, если... если что-нибудь
случится со мной.
Он почувствовал, как у него на затылке зашевелились волосы.
- Я одинокий, - сказал он. - Я живу один.
- У вас даже нет товарища по квартире? - мурлыкал голос.
- Никого. Как одинокий волк.
Голос, казалось, обнюхивал это. Обнюхивал капкан, подходил ближе и,
наконец, потянулся к приманке. И приманкой, почувствовал Куин, был уже не
чек. Это была его жизнь.
- Ну, так послушайте, Куин. Мне бы хотелось взглянуть на чек, и, может
быть, я могу что-нибудь для вас сделать.
- Ну что ж, это справедливо.
- Где вы сейчас находитесь?
Он подумал, можно ли сказать правду. Решил, что можно.
- Я на пятьдесят девятой улице, знаете - маленькая закусочная... На
пятьдесят девятой улице. Я говорю отсюда.
- Я сейчас оденусь... Видите ли, я уже был в постели, когда вы
позвонили. Я оденусь и выйду, а вы идите... Дайте-ка мне подумать. - Голос
пытался что-то придумать. И не только где им встретиться, а что-то еще. Куин
спокойно ждал. - Так, я попрошу - идите к площади Колумбус, знаете, где
Бродвей отходит от Центрального парка? Там на углу есть кафетерий, он
работает всю ночь. Войдите туда и... У вас есть с собой деньги?
- Нет.
- Ну, все равно, зайдите туда. Вас там не будут тревожить. Скажите, что
вы кого-то ждете. Сядьте к окну, к самому окну, выходящему на Бродвей. Через
пятнадцать минут я там с вами свяжусь.
Зачем ему нужно, чтобы я пошел в другое место? Почему не встретиться со
мной здесь? Наверное, он боится попасть в ловушку. Боится, что здесь со мной
кто-нибудь есть. Он не сказал: "Я с вами встречусь". Он сказал: "Я с вами
свяжусь". Он хочет сначала посмотреть на меня. Он ведет умную игру, но какой
бы умной она ни была, это его не спасет. Чек у меня. И он хочет получить
его, даже если это займет всю ночь и ему придется обойти весь Нью-Йорк.
Со своей стороны, Куин разыгрывал ничего не подозревающего простака.
- Хорошо, - сказал он.
- Через пятнадцать минут, - сказал голос.
Беседа окончилась.
Куин отошел от телефона, прошел в мужской туалет. Прислонился К стене и
снял башмак. Достал из кармана чек, обернул его кусочком бумаги, положил в
башмак и снова надел. Он брал пример с Грейвза.
Он вышел в зал и остановился возле прилавка, где лежали подносы и
приборы.
В закусочной, кроме него, никого не было, а официант за стойкой смотрел
в другую сторону. Куин взял нож и потрогал лезвие. Тупой. Хотя бы для
морального воздействия, если не для физического. Он завернул нож в бумажную
салфетку и сунул его во внутренний карман пиджака.
Он прошел через парк к площади Колумбус и пришел к кафетерию примерно
через двенадцать минут. Он сел за стол у окна, выходящего на Бродвей, и стал
ждать.
Раза два он оглянулся. Посмотрел в дальнее окно, выходящее в парк. Ему