"Фазиль Искандер. Мимоза на севере" - читать интересную книгу автора

То же самое и Кутузов. Толстому веришь, хотя частью ума, которой не
завладел его мир, понимаешь, что не мог великий полководец считать, что надо
отдаваться стихии и она сама вынесет. Ничего себе - вынесет!
Вот я, например, строитель. Скажем, мы взялись за объект.
Стройматериалы подвозятся, прорабы и рабочие все на местах. И я, начальник
строительства, говорю себе: больше я этим объектом заниматься не буду,
стихия строительства сама вынесет. Ничего себе! Я же знаю: только отведи
глаза - и через неделю половину стройки раскрадут, а вторую половину
исхалтурят. Вот тебе и стихия!
Он расхохотался и взглянул на меня насмешливыми глазами, как бы требуя
ответа. Вместе с тем он налил в колпачок коньяку и осторожно поднес мне.
Почему-то, прежде чем выпить, оправдывая угощение, надо было что-то сказать.
- Главная мысль всех великих умов, - важно заметил я, - бессилие мысли.
Отсюда и культ стихии.
Вскоре к нам подошел его товарищ, увешанный перепелками. Он явно знал,
где его искать. Рыжая охотничья собака его с разинутой огнедышащей пастью
стала нервно тыкаться нам чуть ли не в лица, словно призывая: "Мой хозяин
уже наохотился. А я еще не наохотилась. Иду с вами. Вставайте!".
- Что если плеснуть ей в пасть коньяку, - сказал Рауль, - может, она
успокоится?
Он рассмеялся, но хозяин даже обиделся.
- Плещи себе в пасть, - прошипел он, - все равно на охоте ты больше
ничего не умеешь делать. Охотничья собака - это почти член семьи. Как можно
так говорить!
Он наклонился, поймал собаку и стал, взъерошивая ей шерсть, тщательно
исследовать состояние ее кожи, особенно на груди. Время от времени он
выбирал и выщелкивал оттуда растительную труху.
- Колючки проклятые уродуют мою собаку, - сказал он, вздохнув.
- Ты бы достал ей бронежилет, - рассмеялся Рауль, - и перед охотой
надрючивал бы его на нее.
- Не смейся, - отвечал хозяин, - я в самом деле хочу что-нибудь такое
придумать.
Мы пошли к машине товарища Рауля. Человек, который привез меня на
охоту, давно обо мне забыл и правильно сделал. Да если б и не забыл, в
отличие от товарища Рауля не знал бы, где меня искать. Мы поехали в город.
Так мы познакомились с Раулем. Я уже жил в Москве и в Абхазию обычно
приезжал раз в год отдыхать. Здесь я чаще, чем в Москве, бывал в ресторанах.
Обычно я ходил в верхний ярус ресторана "Амра" попить кофе или чего-нибудь
покрепче. Там я несколько раз встречал Рауля. Когда изредка заходишь в один
и тот же ресторан и встречаешь там одного и того же человека, кажется, что
он в отличие от тебя всегда здесь пропадает.
- Не слишком ли часто ты здесь бываешь, - сказал я однажды,
встретившись с ним в "Амре" и подсаживаясь к нему.
- Нет, - отвечал он, придвигая мне фужер, - но куда деваться? Мои
друзья почти забыли этику домашнего застолья. Когда они бывают у меня в
гостях и затевается какой-нибудь спор, они начинают подхамливать и
переходить на личности. Я не могу соответствовать, потому что с молоком
матери всосал: хозяин должен быть снисходителен к гостю и прощать ему
неловкости. Бывая у них в гостях, я опять слышу хамские выпады и переход на
личности. Но опять же, следуя этике застолья, не могу в ответ хамить и