"Фазиль Искандер. Звезды и люди (Рассказы 1999)" - читать интересную книгу автора

будет знать, как говорить: "У Бога нет такой задачи - хороший физик".
Положение особенно осложнялось тем, что мнимый соперник его умер. Не
мог же он вслух произнести, что покойник вообще не тянул на работу такого
класса. И только один молодой физик, Николай Сергеевич давно приметил его,
сам подошел к нему и высказал именно эту мысль.
Этот молодой физик предложил устроить суд чести. Подозревался приятель
покойного, работу которого Николай Сергеевич когда-то забраковал. Сам
Николай Сергеевич об этом начисто забыл, а тот не забыл.
Тут была обидная тонкость. Николай Сергеевич слишком легко и быстро
нашел ошибку в этой долгой и потной работе. По отсутствию стройности мысли
он догадался, что работа ошибочна, а догадавшись, быстро нашел ошибку.
В сущности, Николай Сергеевич нанес ему двойной удар, сам того не
заметив. Мало того что он забраковал работу этого физика, о чем быстро
забыл, он еще, как бы приблизив к себе его друга, поехал с ним работать и
отдыхать. И вот грянуло возмездие.
Все люди братья, но не все люди - люди. Николай Сергеевич этой истины
не знал и потому был выше нас, знающих эту истину, но и ранимей нас. В
сущности, по своему профессиональному рангу он не должен был брать на
рецензию работу малоизвестного физика. Но он пожалел его и взял и поплатился
за это. Он приподнял слабого над землей и вынужден был бросить его, и тем
больней тот ударился о землю, над которой сам своими силами никогда не мог
воспарить.
Николай Сергеевич отказался от предложения молодого физика устроить суд
чести. Его ужасала сама скандальность ситуации, сама необходимость публично
окунуть человека в грязь, даже если тот вполне заслужил это. Однако на душе
было тяжело. В тот вечер он пришел в мастерскую Андрея Таркилова, и они
напились. Он ему обо всем рассказал.
- Ты дурак, - сказал ему Андрей Таркилов, - а дуракам везет. Ты дурак,
которому повезло на хорошую голову. Вот тебе и завидуют. Я бы ему просто
врезал как следует. Но ты? Алкоголик-дилетант.
Подтрунивая над его нелюбовью к дилетантству, он кивнул на недопитую
рюмку Николая Сергеевича. После чего бесцеремонно снял с него очки и
поцеловал его в глаза. Этими двумя действиями он как бы продемонстрировал
отношение жизни к Николаю Сергеевичу и собственное отношение к нему. Николай
Сергеевич молчал, наивно дожидаясь, когда Андрей Таркилов водрузит на место
очки. И когда он их водрузил, Николай Сергеевич взмолился:
- Но за что? Я никогда в жизни никому дорогу не переходил!
- И за это тоже, - безжалостно поправил его художник, - смотри, какой
гордый: никому дорогу не переходил. Значит, презираешь.
Не переходил, не переступал, и так всю жизнь. С Андреем Таркиловым они
познакомились давно. Тогда Андрей Таркилов мало выставлялся и был почти
нищим. Николай Сергеевич очень рано стал доктором наук и имел возможность
покупать картины Андрея. Они подружились.
Внешне трудно было представить людей более непохожих друг на друга.
Небольшого роста, широкоплечий, взрывчатый Андрей Таркилов и высокий,
нескладный, близорукий Николай Сергеевич, почти всегда уступчивый, как бы
цепенеющий перед возможностью скандала.
И кажется, только Андрей Таркилов понимал, что он цепенеет от пошлости,
а не от чего-то другого. И кажется, только Андрей Таркилов ценил его волю к
творчеству и духовное мужество.