"Фазиль Искандер. Звезды и люди (Рассказы 1999)" - читать интересную книгу автора

загорелые руки и ничего не ответил.
В тот же день после завтрака они пошли на базар покупать фрукты. Малыш
полюбил здесь виноград "изабелла", и после раннего ужина он на ночь ел
фрукты, и особенно налегал на виноград. Они поощряли его любовь к черному
винограду, считая, что он склонен к малокровию.
Они купили виноград, инжир, а когда им взвешивали груши, Греков услышал
рассказ продавщицы яблок. Она обращалась к соседней продавщице:
- Утром пошла за хлебом. Подхожу к дому, навстречу соседи: "Посмотри,
где твой сын!" Смотрю, сын мой стоит на подоконнике и смотрит вниз с
третьего этажа. Я его оставила дома одного и забыла закрыть окно на
шпингалет. А он влез на подоконник и распахнул окно. Я чуть не поседела от
страха. Крикнуть "Слезай!" боюсь - упадет. Ни жива ни мертва бегу наверх на
свой этаж. Ключ не попадает в скважину. Наконец открыла, подбегаю.
Сграбастала его - и вниз! Лупцую и плачу! Плачу и лупцую!
Оледенев от ужаса и сжимая руку сына, Греков слушал рассказ этой
женщины.
- А сколько лет вашему сыну? - спросил он, удерживая голос от дрожи.
- Два годика, - ответила женщина, повернувшись к нему, и, заметив, что
он держит за руку своего мальчика, словно в награду за спасение своего сына,
вдруг перегнулась через прилавок и протянула ребенку краснобокое яблоко: -
Ешь, сынок!
Малыш молча взял яблоко, а жена Грекова, явно не слышавшая рассказа
продавщицы, но увидев подаренное яблоко, строго напомнила сыну:
- Что надо сказать?
- Спасибо, - сказал сын, стараясь зубами преодолеть крутизну большого
яблока.
Греков не считал себя суеверным человеком, но он был потрясен, что этот
рассказ продавщицы услышал именно сегодня. В этом ему почувствовалось
какое-то мистическое предупреждение. Сейчас он в одной руке держал сумку с
фруктами, а другой рукой крепко придерживал своего мальчика, словно боясь,
что какая-то неведомая сила оторвет малыша от него.
Когда они вернулись в свой номер, Греков вышел в коридор и пошел искать
горничную. Он хотел попросить у нее веревку, чтобы пропустить ее между
прутьями балконной решетки и сделать невозможным падение мальчика. Он слегка
стыдился, думая, что горничная его не поймет. Но она его поняла, а точнее
говоря, он ей нравился, и ей приятно было ему угодить. Она достала откуда-то
моток веревки и вручила ему.
- Будете уезжать - принесете, - сказала она.
- Спасибо. Конечно, - ответил он и взял моток. Он вынес его на балкон,
размотал и один конец привязал к крайней стойке ограды, а дальше тянул
веревку, натуго привязывая ее к прутьям ограды. Так он дошел до другого края
балкона. Веревки оставалось еще много, и он, взяв повыше, еще одним рядом
переплел прутья ограды. Теперь получилось два поперечных ряда веревки, и
ребенок никак случайно не мог выпасть между прутьями.
Жена Грекова не сразу заметила, чем он занимается, а заметив, сострила:
- В доме помешанного не говорят о веревке.
Но он так был доволен проведенной операцией, что сам с удовольствием
расхохотался: пусть так думает!
В эту ночь Греков спокойно спал и ни разу не проснулся. Но в следующую
ночь он опять проснулся, взглянул на диван и, холодея, понял, что сын опять