"Дэниел Истерман. Девятый Будда" - читать интересную книгу автора

смерть: горечь, утрата способности радоваться, определенная холодность
чувств, глубокое ощущение бессмысленности и горечи существования. Но были в
его душе и другие чувства, чувства, которые удивляли его: осознание
человеческой ценности, несмотря на окутывающую это понятие помпезность,
сострадание к тем, кого он убил, и к собственной жестокости, терпение, с
которым он принимал то, что, по его мнению, нельзя было изменить. Временами
он мечтал о высоких белых горах и прохладных гладких озерах. И большую часть
времени он проводил с Уильямом.
Священник закончил последний отрывок из Евангелия, отзвучали последние
молитвы и гимны, и служба подошла к намеченному концу. Кристофер взял
Уильяма за руку и вышел из освещенной церкви в темноту. Было
предрождественское воскресенье, но он обнаружил, что не может поверить в то,
что Бог когда-нибудь вернется на эту землю.
Они не заметили машину, поджидавшую их во мраке неподалеку от церкви.


Глава 2

- Кристофер.
Он повернулся и увидел, как кто-то, выйдя через боковой придел церкви,
направляется к ним. Это оказался отец Миддлтон, все еще облаченный в сутану.
- Добрый вечер, отец. Чем могу служить?
- Я бы хотел поговорить с вами, Кристофер, если можно. Могу я немного
пройтись с вами? Вы не против?
Священник слегка поеживался от холода. Его тонкая сутана была одеянием
скорее для духа, нежели для тела. Но он был сильным человеком, который
всегда старался по мере возможности игнорировать погоду. Кристоферу он
нравился: он не стал превращать похороны Элизабет в церковное шоу, а после
смерти помогал ему тем, что воздерживался от разговоров о благословенных
душах, обитающих в раю.
- Возможно, нам лучше вернуться в церковь, - предложил Кристофер. -
Здесь вам будет холодно.
Отец Миддлтон уверенно покачал головой:
- Чепуха, Кристофер. От холода я не умру. Да и вам до дома путь
неблизкий. Тем более мне нужно сказать вам всего пару слов: немного пройдусь
с вами по этой улице, а затем снова вернусь к камину.
Кристофер кивнул, и они продолжили путь. Он чувствовал в своей руке
руку сына, теплую и хрупкую, под ногами хрустел снег, где-то там, куда не
проникал свет мигающих газовых фонарей, сгущалась тьма. Присутствие
священника смущало его. Где-то позади, в темноте, открылась и захлопнулась
дверца автомобиля.
- Я думаю о том, что, наверное, пришло время воздвигнуть памятник нашим
погибшим на войне, - произнес священник. - Я думаю, что это возможно, будет
маленькая часовня в их честь, посвященная Пресвятой Деве. Ничего помпезного.
Просто спокойное место где-нибудь внутри церковной ограды. Где вдова сможет
в одиночестве зажечь свечу в память о павшем.
В темноте едва слышались приглушенные шаги - кто-то перешел улицу и
двигался в их направлении. В другом месте, в другое время Кристофер
насторожился бы. Но это было воскресенье, это была Англия. Долгие месяцы
бездействия приглушили чувство опасности. Темнота сгущалась вокруг него, и