"Всеволод Иванов. Полая Арапия (ж. "Литературные листки")" - читать интересную книгу автора

- Умру. Мне с конского ... давит. В брюхе-то как кирпичи с каменки
каленые... И тошнит. Рвать не рвет, а тошнит, комом в глотке. Могилу-то
выкопать некому.
- Выроют.
- Нету рук-то ни у кого, земля ходячая. Люд.
- Зола!
- Зола, Мироша!.. Думаю, по зиме-то, как дойдем, за Егорку выйти. Там,
в Арапии, народ-то, грит Ефимья, черный и без попов. А поди, так попы раньше
туда с крысой удрали.
- У тяти едова нету.
- Он про те думат, ты ешь тайком... Дай кусочек, Мироша...
- Нету у меня ничо.
Она теребила ему бороду, чесала пальцем волос на голове и чуть слышно
бормотала в ухо:
- Дай, Мироша, кусочек махонький... пососать. Хлебушко-то тепленький на
зубах липнет, а язык-то... Дай, Мироша, ей-богу, не скажу. Только вот на
один зубок... ххм, хм... кусочек. А потом я помру, не скажу все равно...
Она сунулась головой подле его локтя. Лязгала зубами по рукаву. К утру
ее рвало. У лица темнела на земле клейкая, синеватая жижа. Она лизала
рвоту... Скорчившись - умерла.
Деревня поднялась, пошла. Мужики, подталкивая плечами, взяли тележку с
Ефимьей.
- Схоронишь? - спросил Фаддей, уходя.
Поодаль на земле сидел Егорка, узкоголовый, оставив тонкую губу под
жестким желтым зубом.
- Иди, - сказал ему Мирон. - Я схороню...
Егорка мотнул плечами, пошевелил рукой кол под коленом. Запыхаясь,
сказал:
- Я... сам... Не трожь... Сам, говорю... Я на ней жениться хотел... Я
схороню... Ступай. Иди.
У кустов, как голодные собаки, сидели кругом ребятишки. Егорка махнул
колом над головой и крикнул:
- Пшли... Ощерились... пшли!..
Пока он отвертывался, Мирон сунул руку к Надьке за пазуху, нащупал там
на теле какой-то жесткий маленький кусочек, выдернул и хотел спрятать в
карман. Егорка увидал и, топоча колом, подошел ближе.
- Бросай, Мирон, тебе говорю... Бросай!.. мое... - Егорка махнул колом
над головой Мирона. Тот отошел и бросил потемневший маленький крестик...
Егорка колом подкинул его к своим ногам...
- Уходи... мое!.. я схороню...
В лицо не смотрел. Пальцы цепко лежали на узловатом колу...
Мирон пошел, не оглядываясь...
Мальчишки, отбегая, кричали:
- Сожрет!..
Догоняя далеко ушедших мужиков, Мирон заметил у края дороги стаю
дерущихся ребятишек. Глубоко повязнув в колеях, тупо уставились в землю
брошенные телеги. Гнилые клочья тряпок свисали с досок, с ящиков. Почти все
телеги пахли тошным, трупным запахом. Фаддея и Сеньки с мужиками не было.
- Не видали? - спросил Мирон.
Кто-то выматерился хрипло и долго. Один сказал пискливо: