"Анатолий Иванов. Печаль полей (Повести)" - читать интересную книгу автораполюбила.
- Врешь, - повторил Денис. - За меня б вышла, коля б не посадили меня перед войной. - Никогда! - воскликнула женщина. - Ветру у тебя в голове много было, это верно, - как-то грустновато произнес Демидов. - Ладно, может, и не за меня. А от Денисия-то ушла даже бы и сейчас, будь твоя воля. Да нету. Запутал он тебя в грязных магазинных делах, завязил сперва в них, как муху в паутине... А теперь тюрьмой пугает. Вон полушалок на тебе и тот ворованный. - Не трожь ты! - Мария отступила, ударила его по протянутой руке, будто боялась, что он сорвет с ее головы полушалок. - Водку и ту заставил продавать ночами. С меня только и берете настоящую цену. Куда он деньги-то складывает? - Как я ненавижу тебя, паразита! - прохрипела Мария, отступая, будто изготавливаясь к прыжку. - И это неправда, - произнес он с каким-то укором. Мария зарыдала тяжко, уткнула лицо в концы полушалка. Он терпеливо ждал, пока она выплачется. - Нет, это правда, - сказала она, вытирая глаза. - Я тебя возненавидела по правде с того дня, когда ты меня там... в лесу в кровь исхлестал ружейным ремнем. И до смерти за это ненавидеть буду. - Не ошибись, гляди, глупая ты баба, - произнес Демидов. - Ишь ты, как себя ставишь! Поглядите-ка на него! Еще противней ты мне после таких слов! И она быстро пошла прочь, разбрызгивая резиновыми сапогами грязь. Павел И она вернулась. Она остановилась сперва, потом резко повернулась, торопливо подбежала к Демидову: - Вот глупая я... ты произнес. А? - Я это сказал. - А почему? - А ни бабы, ни человека из тебя не выросло. А могло бы и случиться. В соседнем доме загорелось окно, свет из него упал прямо на Павла, а Мария осталась отрезанная в темноте. Но Демидов увидел ее запрокинутое к нему лицо, действительно холодное и враждебное. И все равно она была красивая, Мария. Она была на четырнадцать лет моложе Павла, ей подбиралось под пятьдесят, но время словно не трогало ее. Все такие же гладкие щеки с румянцем ("И это не ветер нахлестал", - отметил Демидов), свежие еще губы, которыми она когда-то целовала его жарко и ненасытно, такие же густые, без единой сединки волосы. Лишь вокруг глаз стали пробиваться морщинки, да и то едва-едва. - Оставь ты нас с Денисом в покое, Пашенька! - умоляюще заговорила вдруг она. - Мы старики уж, жизнь сызнова не начнешь... Уедь куда-нибудь, али мы с Денисом уедем, а ты за нами не тащись следом, дай нам пожить спокойно под старость хоть, не преследуй боле. Ты ригу колхозную поджег, в тюрьму угодил - и пошла твоя жизнь наперемол. А Денис при чем? - Ты?! - вскрикнул он и тяжко задышал. - Денис, значит, ни при чем? Он ни при чем? Н-ну, отвечай?! Он схватил ее за плечи и сильно затряс. - Господи, в уме ли ты?! Я закричу, Павел! |
|
|