"Сергей Михайлович Иванов. Утро вечера мудренее (о сне) " - читать интересную книгу автора

подъемами на лифте: после быстрого сна мы сразу поднимаемся в
поверхностный. Эти спуски и подъемы образуют своего рода биологический
ритм, равный приблизительно полутора часам... Есть предположение, что
полуторачасовой ритм является одним из основных биоритмов и в неявной
форме не покидает нас и во время бодрствования".
Вот главные черты быстрого сна: десинхронизация ритмов, резкое
падение тонуса мышц, особенно на шее и на лице, усиление мозгового
кровообращения (вспомним опыт Моссо и наблюдения в трепанационное
окошечко!), скачкообразные движения глаз, колебания сердечного ритма и
кровяного давления. Но самое, конечно, замечательное, это связь быстрого
сна со сновидениями. Почти все испытуемые Клейтмана, которых будили во
время быстрого сна, сообщали, что они только что видели сон, и охотно
рассказывали его. Если же их будили хотя бы через несколько минут после
окончания быстрого сна, они свой сон почти весь забывали. Прежде
считалось, что есть люди, которые видят сны, и есть люди, которые снов не
видят. А оказалось, что сны видят все, только не все их помнят.
Когда мы появляемся на свет, доля быстрого сна занимает у нас
половину всего сна, когда нам два года - треть, когда пять лет - пятую
часть. У взрослых, по данным А. М. Вейна, процентное соотношение между
всеми стадиями сна такое: первая стадия, дремота, занимает в среднем 12,1
процента ночного сна, вторая, сонные веретена, - 38,1, третья,
дельта-сон, - 14,2, четвертая тоже дельта-сон, но более глубокий, - 12,1
и, наконец, быстрый сон - 23,5 процента. Видят ли сны новорожденные, мы
обсудим позже; мы же с вами, без сомнения, их видим, причем видим почти
буквально, так как быстрые движения глаз означают, что мы смотрим. И
учащенное наше дыхание, и переменчивый пульс, и повышающееся давление -
все это вегетативный аккомпанемент к смотрению снов. А что обычно кроется
за учащенным дыханием, неровным пульсом и скачками давления? Усиленный
обмен веществ со значительным расходом энергии, а главное - волнения и
переживания. Вот вам и отдых!
Глубина и поверхностность, пассивность и активность - сколько
противоположностей переплетено в быстром сне! Да сон ли это в самом деле?
Это же настоящее бодрствование, только обращенное внутрь. А может быть,
это третье состояние, третья форма жизни? Бодрствование, медленный сон и
быстрый сон... Вот о чем думали исследователи, столкнувшись с парадоксами
быстрого сна.
Хотя в организации быстрого сна участвуют древние отделы мозга, его
распределение на эволюционной лестнице не свидетельствует об его очень уж
древнем происхождении. В виде ясно выраженной фазы мы видим его только у
птиц, но за редким исключением это всего лишь доли процента общей
продолжительности сна. У кроликов он занимает всего три процента ночного
сна, у овец тоже, у крыс достигает двадцати, а у кошек - тридцати
процентов. Легко догадаться, почему у кошки быстрый сон длиннее, чем у
кролика. Кошка хищница, а кролик жертва хищников. Жертвам не полагается
видеть сны, они должны держать ушки на макушке. Жвачные тоже жертвы, и у
них быстрый сон так же короток, как и у кролика. Они жуют свою жвачку всю
ночь - спят с открытыми глазами и жуют. Чтобы жевать, им нужно держать
голову и шею выпрямленными, и мышцы у них во сне напряжены. Не сон, а одно
мученье!