"Сергей Михайлович Иванов. Утро вечера мудренее (о сне) " - читать интересную книгу автора

количеством самой информации, а количеством ее "кусков". В кошельке этой
памяти, говорил он, помещается семь монет. Доллары это или центы, ей
безразлично. Она интересуется не смыслом информации, а ее чисто внешними
характеристиками - цветом, формой, объемом. Смыслом интересуется
долговременная память, которой надлежит оценить то, что преподнесет ей
память кратковременная.
Семерку Миллер назвал магическим числом. Он утверждал, что она
следует за ним по пятам, что он каждый день сталкивается с ней. И это не
было преувеличением: мы тоже сталкиваемся с семеркой ежедневно. "Семь раз
примерь, один отрежь", - говорим мы. - "Семь бед - один ответ", "Один с
сошкой, а семеро с ложкой", "Семеро одного не ждут", "Семи пядей во лбу",
"А ты седьмой, у ворот постой", "Семь пятниц на неделе", "Семь раз поели,
а за столом не сидели", "Служил семь лет, выслужил семь реп, да и тех
нет", "За семь верст киселя хлебать", "Седьмая вода на киселе".
О семи днях творения рассказывает нам книга Бытия и о том, как семь
коров тучных и семь тощих увидел во сне фараон. Семь городов спорили о
Гомере, семь мудрецов было у древних греков и семь чудес света. Чем дальше
в глубь веков, тем больше семерок. Сложный узор из ямок и спиралей на
знаменитой бляхе со стоянки Мальта построен на ритмическом повторении
семерки. На плоскостях доисторического дротика из Западной Грузии вырезано
по семи стреловидных знаков.
Психологи и историки культуры считают, что в процессе эволюции,
наряду со многими психофизическими константами, вроде скорости
распространения нервного импульса, у человека выработалась и такая
постоянная величина, как объем непосредственной памяти. Тысячелетие за
тысячелетием эта константа оказывала свое влияние на выработку житейского
уклада, культурных традиций, религиозных и эстетических воззрений.
Человеку удобнее всего было думать об однородных вещах, если их число не
превышало семи.
Целесообразность этого ограничения несомненна. Если бы перед нашим
мысленным взором толпилось бесчисленное количество образов, мы бы просто
не могли думать. Мы были бы не в состоянии сравнивать новую информацию со
старой, оценивать ее и превращать медные монеты в серебряные, то есть
придавать информации форму, удобную для хранения в долговременной памяти.
А эта память, в отличие от кратковременной, способна вместить любое
количество информации и хранить ее всю жизнь.


ПУШКА СТЕФАНА БАТОРИЯ

Лет двадцать пять назад канадский нейрохирург Уилдер Пенфилд сделал
замечательное открытие. Больные Пенфилда страдали очаговой эпилепсией,
которая вызывается патологическими процессами в височных долях коры.
Пенфилд удалял под местным наркозом пораженный участок. По соседству с
этим участком находятся зоны, управляющие речью. Стараясь установить, где
проходит граница этих зон, он прикладывал к разным участкам коры электрод
со слабым током.
В тот миг, когда он подвел электрод к одному участку височной доли
доминантного, то есть ведущего, полушария (у левшей правого, а у правшей
левого), больная, находившаяся в сознании и ничего не чувствовавшая,