"Сергей Михайлович Иванов. Утро вечера мудренее (о сне) " - читать интересную книгу автора

цели. Вот почему мы не спим и нам даже не хочется спать, пока не выполнено
веление другого инстинкта, требующего от нас усиленного размышления или
энергичных действий.
Хорошо, пусть будет инстинкт. Но тогда все дельта-факторы и
гипнотоксины - всего-навсего химические спутники сна или, скорее,
химические его регуляторы, а сам сон просто-напросто инстинктивный отдых.
Отдых - и все, безо всяких там обязательных прочисток, смазок и заправок.
Тарханов говорит нам о физиологическом назначении сна, но, может, у него
есть не только физиологическое назначение, а, скажем, психологическое. От
чего же мы в таком случае отдыхаем?


ДРУГАЯ ЖИЗНЬ

Да от всего! Если мы чувствуем себя усталыми, физически ли, умственно
ли - все равно, мы мечтаем поскорее добраться до постели. Выспавшись, мы
ощущаем прилив бодрости, мы полны сил - физических и умственных. Но это не
только отдых от работы - это отдых от всяческих забот, которые одолевают
человека, отдых и наслаждение. Макбет, зарезав спящего Дункана, "зарезал",
как говорил Шекспир, вместе с ним и сон,

Который тихо сматывает нити
С клубка забот, хоронит с миром дни,
Дает усталым труженикам отдых,
Врачующий бальзам больной души,
Сон, это чудо матери-природы,
Вкуснейшее из блюд в земном пиру*.
_______________
* Перевод Б. Пастернака.

С вариаций на ту же тему начинается и написанное в том же 1909 году,
что и статья Тарханова, эссе Томаса Манна "Блаженство сна": "То, что на
смену дню опускается ночь и благо сна простирает каждый вечер свой покров,
гася и успокаивая все муки, злосчастья, страдания и тоску, то, что это
исцеляющее, дающее забвение питье уготовано для наших запекшихся губ, и
что всегда и вновь будто прохладная влага охватывает наше трепещущее после
борьбы тело, омывает его от пота, пыли и крови, чтобы оно воспряло
сильным, обновленным, помолодевшим, почти вернулось к изначальному своему
неведению и простоте, обрело первозданную отвагу и радость бытия, - о
друг, я всегда считал это одной из самых волнующих милостей, которые
существуют среди великих фактов бытия. Исполненные смутных влечений,
переходим мы из беспечальной ночи к дню, и начинаются наши скитания.
Солнце опаляет нас, мы ступаем по терниям и острым камням, наши ноги
кровоточат и грудь задыхается. Какое отчаяние охватило бы нас, если бы
взору открылась лишенная цели, пышущая жаром дорога бедствий во всей своей
слепящей беспредельности!". Но, к счастью, наступает ночь-избавительница,
к счастью, у каждого дня есть своя цель: "Погруженная в зеленый полумрак
роща ожидает нас, там слышится журчание ручья, мягкий мох, словно ограда,
коснется наших ног, мирное дуновение будет охлаждать наше чело... с
распростертыми, как для объятия, руками, откинув голову, приоткрыв рот,