"Ивановъ-Разумникъ. О смыслъ жизни " - читать интересную книгу автора

сплошная передоновщина: вотъ впечатлънiе, вынесенное Ф. Сологубомъ отъ
столкновенiя съ "дебелой бабищей жизнью"... Если это такъ, то праздны и
тщетны всъ попытки найти общiй смыслъ и жизни человъка и жизни человъчества;
единственнымъ спасенiемъ изъ этого омута мъщанства для захлебывающихся въ
немъ отдъльныхъ людей является либо "блаженное безумiе", либо избавительница
смерть. Есть, впрочемъ, и иной выходъ; этотъ выходъ - одиночество,
пытающееся найти себъ метафизическое оправданiе въ солипсизмъ и ищущее
дорогу индивидуальнаго спасенiя въ культъ красоты. Послъднее ведеть въ свою
очередь къ двумъ противоположнымъ результатамъ, которые могутъ быть
охарактеризованы нами какъ романтизмъ и реализмъ поэта. Съ одной стороны
Ф. Сологубъ воздвигаетъ причудливые мiры своей фантазiи, въ которыхъ онъ
ищетъ смысла и спасенiя отъ безсмысленности окружающаго мъщанства; съ другой
стороны онъ начинаетъ цънить красоту не только въ своемъ вымышленномъ, но и
въ дъйствительномъ мiръ. Оба эти мiра онъ совмъщаетъ: надо жить всей
полнотой переживанiй въ данномъ намъ мiръ трехъ измъренiй и надо восполнять
эти переживанiя творчествомъ мiра четырехъ измъренiй, полетомъ "за предълы
предъльнаго"... Въ общей полнотъ переживанiй и заключается единственный
смыслъ жизни, поднявшейся надъ уровнемъ передоновщины; но смыслъ этотъ -
исключительно субъективный, а объективнаго нътъ и быть не можетъ. Внъ этого
субъективнаго смысла жизнь человъка и жизнь человъчества только -

Безжизненный чертогъ,

Случайная дорога...

Не хочетъ жизни Богъ,

И жизнь не хочетъ Бога.

Не хочетъ жизни Богъ - ибо онъ не вложилъ въ жизнь человъка и
человъчества того объективнаго смысла, котораго тщетно ищутъ въ ней и
мистики и позитивисты; и жизнь не хочетъ Бога - ибо довольствуется она тъмъ
субъективнымъ смысломъ, который не нуждается ни въ санкцiи Бога, ни въ
санкцiи Человъчества... Объективнаго смысла человъческой жизни нътъ, ибо
жизнь эта - "капризъ пьяной Айсы"; объективнаго смысла исторiи человъчества
нътъ, ибо исторiя эта - "Анекдотъ, рожденный Айсою" (см. "Перевалъ", 1907 г.
№ 1, статья Ф. Сологуба); есть только субъективный смыслъ человъческой жизни
и заключается онъ въ полнотъ переживанiй, - а другого смысла не было, нътъ и
не будетъ.

Такъ говоритъ намъ Ф. Сологубъ. Хотълъ ли онъ сказать это - для насъ
безразлично, но это сказалось во всемъ его творчествъ; и въ этомъ его связь
не только съ Чеховымъ и Лермонтовымъ, но и съ Достоевскимъ. И Ф. Сологубъ, и
Л. Андреевъ, и Л. Шестовъ - всъ они вышли изъ Ивана Карамазова, какъ ни
различны они по настроенiю, по взглядамъ, по значенiю въ русской литературъ.
Значенiе Ф. Сологуба въ исторiи русской литературы - не велико: онъ слишкомъ
интимный, слишкомъ индивидуальный поэтъ, чтобы занять своимъ именемъ
десятилътiе, создать эпоху, школу... Въ этомъ отношенiи онъ родствененъ
Л. Шестову и совершенно противоположенъ Л. Андрееву: и Ф. Сологубъ и
Л. Шестовъ - писатели "для немногихъ", они никогда не будутъ пользоваться