"Ярослав Ивашкевич. Красные щиты [И]" - читать интересную книгу автора

но все же Генриху хотелось бы, чтобы Верхослава увидала эти горы, такие
непохожие на русские и польские равнины, чтобы увидала стройные высокие
ели, озера Бертольдсгадена и Цвифальтена. Странное дело, Королевское озеро
почему-то напомнило ему Днепр, по которому плавали они с братом
Болеславом, когда были в Киеве. Какой великолепный город! Высоко над рекой
вздымаются маковки его церквей и огромный, таинственный собор святой
Софии, воздвигнутый Ярославом Мудрым. Генриху тогда было совершенно
безразлично, зачем они приехали в этот город - какие-то скучные, ненужные
дела! Важно было то, что здесь родилась Верхослава; здесь, в женской
обители вблизи монашеских пещер, прошло ее детство у матери, которую отец
удалил от себя. Стояла весна, и они с Лестко бродили по спускавшимся к
голубой реке монастырским садам, где цвели яблони. Монашенки принимали их
за рыцарей-гуляк, искателей любовных приключений и, отворяя оконца келий,
грозили пальцем. Лестко тогда впервые узнал чувство любви, и озорные
взгляды веселых монашенок вгоняли его в краску. А облаченный в легкие
серебряные доспехи Генрих, блуждая в высокой траве среди деревьев, среди
желтых цветов дрока, росшего по берегам Днепра, искал следов маленькой
ножки в узкой замшевой туфле с вытянутым, как клюв, носком. Болеслав,
который привел тогда Изяславу подкрепление, с улыбкой смотрел на брата,
удивляясь, чего ищет Генрих в этом старом, запущенном саду. Его мыслями
тоже владела любовь, и невдомек ему было, что у брата уже давно завелась
любовь в собственном его доме.



4


Надо признаться, что Тэли не очень нравилось житье в монастыре. Его,
правда, никто не заставлял подниматься на заре, когда вставали монахини их
обители или монахи мужского монастыря в долине; ему не надо было петь с
ними молитвы и выстаивать службы, но Тэли претила эта размеренная - куда
более размеренная, чем в Зальцбурге, - жизнь, чуждая ему и неинтересная.
Погода стояла еще теплая, но дело шло к осени, а они все торчали в
монастыре - только Лестко князь выпроводил с поручением в Польшу. Что
держит князя Генриха в этом скучном монастыре? Почему не уедет он от этого
бабья, которое суетится вокруг него, почему не отправится в славный
веселый поход с громкой музыкой, со звоном бубенцов и мечей? Такие походы
часто снились бедному Тэли, когда он лежал, прижавшись к Лестко - в
каменных покоях было холодно, - да и позже, когда Лестко уехал и он
остался один-одинешенек.
Князь почти не обращал на него внимания. Мальчик от нечего делать брал
в руки виолу, прощальный подарок Турольда, уходил в лес над монастырем,
садился на камни - сперва в тени, а как стало холодать, на солнышке - и
часами играл и песни складывал. Поначалу он воспевал в своих песнях деву
Марию, а когда они уже порядочно прожили в монастыре - королеву испанскую.
Описывая ее красоту, он, пожалуй, был не слишком точен - на ум все
приходили привычные, традиционные сравнения: "очи, как звезды", "щеки, как
розы"... Но, распевая эти немудрящие вирши, Тэли думал о хрупкой маленькой
королеве, которая проворно, как белочка, носилась по цвифальтенским садам.