"Олег Ивановский. Записки офицера СМЕРШа " - читать интересную книгу автора

как-то подозрительно покосился, очевидно не забыв мои крамольные утренние
подозрения.
- Чтобы к 12.00 быть на месте! Ясно?
- Есть, товарищ старшина, быть на месте к 12.00!
Дорога к городу удивила нас необычной оживленностью движения. Грузовики
с красноармейцами в касках и с винтовками в руках. Лица какие-то
сосредоточенные, строгие. Без песен. Молча. Как-то тревожно стало. Но прошла
эта колонна, улеглась поднятая пыль, зашагали дальше. До центра города было
километра четыре. Дошли до Прута.
На мосту полно повозок - фурманок с местными жителями. На базар,
наверное. так мы решили. Среди повозок, двигаясь еле-еле, не имея
возможности обогнать их, урчала мотором трехтонка. На подножке, держась за
полуоткрытую дверку, стоял пограничник. Мы поравнялись с машиной.
Командир, а мы успели разглядеть три кубаря на петлицах, оглянувшись в
нашу сторону, наклонился и хриплым, надорванным голосом крикнул:
- Стой! Откуда? Из школы? Кругом! Кру...гом! Бегом в расположение
школы!
В выражении его лица и в голосе было что-то такое, что не внушало нам
сомнений в необходимости беспрекословно выполнить приказ. Мы бегом помчались
обратно. Прибежав, удивились еще раз - около казармы строй курсантов, а
перед ним с нашими командирами тот, с автомашины.
- Товарищи, курсанты... - Голос его осекся, он закашлялся. - Товарищи
курсанты, сегодня в три часа фашистская Германия напала на нашу страну. На
границе идут бои, тяжелые бои. Сейчас всем собраться, забрать свое имущество
и собак. Возвращаться в расположение школы на основную территорию. На сборы
пятнадцать минут. Разойдись!
Сердце застучало так, что жилы в висках, казалось, могут лопнуть. Ноги
налились свинцом. Стояли минуту, две... словно неживые, словно вросшие в
землю.
- Команда "разойдись" была... - не очень четким голосом произнес
старшина.
Война... Как война? Почему? Ведь договор же... Что же теперь? Мысли
сбивали одна другую. Что-то зловещее, страшное, черное мутило сознание.

Война... Нет, этого не может быть. Это, наверное, просто провокация.
Все успокоится. Ну прорвался кто-то через границу, чего не бывало...
Отбросят наши ребята, и части Красной армии подойдут... Вон утром через мост
сколько машин с пехотой шло. С десяток, наверное... Нет, не может быть...
Война... Что же сейчас в Перемышле? Что на моей заставе? Ведь там мост через
Сан, что там? Как мои товарищи? Ведь я мог быть там, с ними...


* * *

Летят годы, трудно вспомнить все, что тогда, в те страшные часы, дни,
месяцы и годы составляло жизнь. Как написать не только о том, что пережил,
видел, чувствовал сам, но и о том, что дорого, что очень важно, что очень
нужно, но ты, рядовой солдат первых дней войны, не мог, не имел права и
возможности знать, видеть, слышать. Как? Найти тех, кто видел, знал, помнит.
Может быть, записал или пишет? Есть документы - эти безмолвные свидетели