"Ирина Измайлова. Троя ("Герои Троянской войны" #1) " - читать интересную книгу автора

- Всемогущие боги! - воскликнул Гектор. - К тебе приходил мертвец, а ты
так спокойно это рассказываешь?!
Ахилл усмехнулся.
- Я не так сказал, как должно было сказать. Просто я видел его во сне.
Но видел так ясно, будто и вправду он сам мне явился.
Троянец перевел дыхание.
- И что он говорил?
- Я не все запомнил, - базилевс уже жалел, что заговорил об этом и
привел раненого в такое возбуждение. - Одно я помню: он сказал, что если бы
я тебя убил, ему ТАМ стало бы хуже.
- А может быть, - проговорил Гектор, пристально вглядываясь при свете
очага в лицо героя, - может быть, ты просто сам перед собою пытаешься
оправдать свою слабость и потому видишь такие сны?
Троянец ожидал гневной вспышки в ответ на свои слова, которые могли
показаться базилевсу обидными. Но тот вдруг рассмеялся.
- Это в чем же, по-твоему, я проявил слабость, а? В том, что не добил
раненого? Нет, Гектор! Слабостью было протащить тебя по равнине за
колесницей, потому что это была уже даже не месть - разве мертвым мстят?
Слабостью было отвергнуть твою просьбу, когда ты, умирая, просил отдать твое
тело родным для погребения. А потом я сумел проявить силу. Но моя ли она,
или ее дает Тот, о ком говорил Хирон... кто знает?
Он снова привстал и поворошил дрова в очаге, собираясь заняться ужином.
- Ночь будет влажная. Дождя нет, но воздух сырой. Я укрою тебя плащом и
зажгу светильник.
- Ты останешься? - с надеждой спросил Гектор. - Не пойдешь в лагерь?
- Не пойду.
- Спасибо тебе. Не то от этого ожидания у меня помутится разум!
- Пожалуй, и у меня тоже...
И Ахилл, отвернувшись, принялся прилаживать над треножником вертел.

Глава 9

Ночью усилился ветер. Он нагнал с моря тучи, и редкий, тяжелый дождь
прошуршал по лесу. Где-то, очень далеко, несколько раз раскатился гром, но
гроза не приблизилась, ушла в сторону, и только порывы сырого морского ветра
все так же раскачивали стволы и кроны деревьев. Все лесные голоса смолкли,
не слышно было ни птицы, ни зверя, лишь глухой треск и шепот, а то будто
невнятные стоны доносились отовсюду и ниоткуда...
Гектор, сломленный тревогой и слабостью, к полуночи заснул, Ахилл же
лежал без сна, вслушиваясь в непогоду. Он не боялся этих звуков, привыкнув к
ним с детства, хорошо умея их различать. Но сейчас ему живо представлялось,
как жутко должно быть там, на пустынном горном склоне, отряду Агамемнона. Не
найдя подземного хода, ахейцы наверняка не решились двинуться в обратный
путь ночью, а палаток у них с собою не было, и теперь они жгут костры под
наспех сооруженными навесами из ветвей, а ветер срывает эти навесы, валит
жерди, задувает пламя...
Ахилл в сотый раз спрашивал себя: можно ли назвать то, что он совершил,
предательством? Он, ахеец, мирмидонский базилевс, великий воин атридова
войска, предотвратил вторжение своих во вражеский город, спас ненавистную
Трою. Другое дело, что ему была отвратительна и сама измена