"Андрей Измайлов. Референт. Все, что вы хотели узнать о писателях, но боялись спросить" - читать интересную книгу автора

Хорошо, что режиссер Рязанов еще и член СП СССР!

СКОНЧАЛСЯ писатель Мононзон.
Идет референт на панихиду в Дом писателя и видит - весь город в траурных
флагах. Надо же!.. Оно конечно... Но чтоб столь масштабно скорбеть?!
Ага! Вот она, догадка! Вьетнамский генсек Ле Зуан в тот же день...
Гм! Похороны Мононзона имени Ле Зуана.

БЫЛ ТАКОЙ литератор - Г. Мелкий пакостник. Козни строил своим же,
подставлял по мелочи, гадил при первой возможности. Получал от этого
удовольствие. Потом заболел и почти умер уже. Но почти. На смертном одре
призвал к себе поэта А. А. Прокофьева, самого главного среди тогдашних
писателей Ленинграда, официально главного. И покаялся этот самый Г. поэту
А. А. Прокофьеву:
- Саша, я такая сволочь, такая сволочь! Прости меня! И все наши ребята,
кому я нагадил, пусть простят, если смогут.
А. А. Прокофьев, твердый-бронебойный и потому сентиментальный,
расчувствовался и пустил слезу:
- Что ты, Г., что ты! Все хорошо! И ты неплохой!
- Нет, я плохой. Я же знаю. И ты знаешь. И ребята наши знают... И поэтому
- последняя просьба ко всем вам и к тебе, в первую очередь, как к нашему
первому... Пусть меня похоронят в закрытом гробу. А то мне стыдно глядеть
в глаза товарищам, которым я причинил столько вреда. Даже ОТТУДА стыдно
глядеть!
- Что ты, Г., что ты! Не надо!
- Надо! Это моя последняя воля. Ты не можешь ее не выполнить, Саша! Обещай!
Обещал. Поплакали еще на плече друг друга.
А через парочку дней этот Г. умер. И принесли его на Комаровское кладбище,
к ямке. В заколоченном гробу. Уже было отговорили прощальные речи -
исключительно положительные, не молчать же над могилой, памятуя известный
обычай "или хорошо или ничего".
И тут, откуда ни возьмись, - машина подруливает, визжа покрышками. Люди в
сером из нее повыскакивали, книжки красненькие продемонстрировали. И
командуют:
- Вскройте гроб!
- Да вы что?! Вы что-о?!! - вскипел А. А. Прокофьев. И коллеги по
творческому цеху, понятно, взроптали. В общем, народ не взбезмолвствовал...
- И все-таки вскройте! К нам, на Литейный, четыре, поступило заявление от
товарища Г., что он умирает, а первый секретарь А. А. Прокофьев, ненавидя
товарища Г., обещал публично похоронить его лицом вниз. А остальные
коллеги будут не против, а только за. Потому что тоже ненавидят товарища
Г. Но на похоронах будут и родственники усопшего, и всякие посторонние не
исключены. Потому и гроб будет заколочен... Вы отрицаете? Да? А гроб-то
заколочен. Почему?!
В общем, вскрыли. Разумеется, никакого "лицом вниз". Все как обычно.
Только физиономия усопшего - ехидная-ехидная!
Нет, но каков, а?! С того света достал! Ладно бы только своих коллег! Но
Контора-то до чего в идиотском положении! У-у-у, п-п... писаки!

В РЕФЕРЯТНИКЕ обычно пустынно. То есть, конечно, кто только не