"Борис Васильевич Изюмский. Соляной шлях (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

Валка шла посередине улицы. Радостно ревели волы. Исступленно лаяли
собаки всего Подола, встречая своего собрата Серко, победно шныряющего
вдоль обоза. Орал пивень, взывая к петушиному племени, и оно не оставалось
в долгу.
На улицу высыпали и стар и млад.
- Евсеева валка вернулась! - прикладывая ладонь к уху соседки,
прокричала старица старице. - Соль Киеву привезли!
Да, везем, везем тебе, Киев, соль! Ни одного зернышка ее не просыпали
наземь в пути. Кому же захочется на том свете собирать их в наказание
ресницами, пока не хлынет кровь из глаз?
Нет, ни солиночки не просыпали.
Седой как лунь шорник Демид почтительно спросил у Бовкуна:
- В добром здравии? - И, узнав, что в добром, торжественно добавил: -
С сегодняшним днем проздравляем! Соли честь воздаем!
Навстречу валке бежала что есть силы Анна, повисла на шее у отца.
Марья приветливо помахала им рукой от калитки.
Анна кинулась к Ивашке.
- Братику! - заговорила звонкой скороговоркой, семеня рядом. - Я ж
рада, я ж рада... А дядя Анфим все в путятских хоромах... Так я побегу щи
сварю... Сала кусочек приберегла...
- Ты теки до дому, - разрешил Евсей сыну. - А я возы поставлю во
дворе Путяты и тоже приду. - Он подтолкнул дочь: - Ивашка тебе подарки
покажет. Теките! - Сунул какой-то сверток сыну.
Анна не знала, какая радость ее ждет: червонный поясок и сережки!
Фрося стояла у плетня своей хаты ни жива ни мертва, напряженно
вглядываясь в обоз. Потом не выдержала, рванулась к Евсею:
- А Петро?
С ужасом смотрела широко раскрытыми глазами на Евсея, руки к груди
прижала:
- Погиб?
Он отвел ее в сторону, рассказал, как было.
- В Ирпене остался...
Фрося стояла, словно оглушенная. Придя в себя, прошептала:
- Завтра ж туда поеду. На коленях умолять буду, привезу его.
Евсей одобрил:
- Привези, доченька, глупой он...
Раздался душераздирающий крик - заскребла землю пальцами мать
Нестерки и Герасима, запричитала:
- Сыночки мои, голубочки, да вже сонечко за лесом, а вас все нет... Я
ли вас не любила, грубым словечком не сгрубила. А теперь никогда мне вас
не видывать... Голосу-то вашего не слыхивать.
Возы потянулись на Гору. Мог бы Евсей остановить их у своего двора,
припрятать ночью куль с солью, да разве разрешит себе такое?! Нет, ни
щепотки ее не утаит, ни гривны не спрячет. Честно рассчитается с ватагой,
с Путятой, отдаст ему долг, купит волов, а там, гляди, собьет новую валку,
уже сам, без тысяцкого да князя, и поедет на Дон за сушеной рыбой.
Путята встретил Евсея шумливо, ласково, только что не обнимал:
- Ну, дождались, дождались! Я ж, клянусь богом, сказывал князю:
"Бовкун огонь и воду минет!" Ну, везите соль на склад: на ночь запрем, а
завтра с утра и сочтемся. Все полюбовно, все по совести... Крест святой!