"Светлана Ягупова. Феномен Табачковой" - читать интересную книгу автора

- Это я говорю, Лимонников, - прогудел над ухом чей-то голос. - Запомни
- Лимонников.
Тщедушный человек в сетчатой тенниске властно обнимал за талию высокую
широкоплечую девушку, продвигаясь с ней к выходу.
"Лимонников... Запомни, Лимонников, - навязчиво прокручивалось до
последней остановки. - Орфей... Лимонников... Душно-то как. Скорей бы на
воздух".
Одежда просохла еще до того, как автобус прибыл на Залесскую. Среди
одинаково белых громад с трудом нашла дом, в котором предстояло жить. Лифт
не работал. Еле волоча ноги, взобралась на пятый этаж и чуть ни рухнула на
пороге от усталости и мысли, что эта верхотура - последняя точка в ее
неурядицах. Однако нашла силы осмотреть новое жилье, такое неуютное,
необжитое.
Окна выходили на север, и ни в кухне, ни в комнате не было одуряющей
духоты. Паркетный пол слегка поскрипывал под ногами, желто отсвечивая
плохо растертой мастикой.
Проверила, исправны ли краны, есть ли вода, свет, работает ли газовая
плита, и лишь потом тяжело опустилась на диван.
Кроме этого дивана, привезенного Сашенькой, и платяного шкафа, к стене
прислонились два стула со стопками книг и грампластинок. В углу, возле
торшера, новенький проигрыватель - старый давно барахлил, и Сашенька,
должно быть, выбросил его. И от того, что он купил даже то, чего она вовсе
не просила, на глаза навернулись слезы, и впервые за это тяжкое время она
расплакалась, по-детски всхлипывая и размазывая их по щекам.
Все-таки жестоко было со стороны Сашеньки приурочить развод к печальным
дням ухода ее на пенсию. Но и это она простила ему, как многое прощала всю
жизнь. Даже нашла оправдание: такой он у нее нерасчетливый, импульсивный,
искренний, совсем ребенок.
Вот уж и впрямь, пришла беда - отворяй ворота: и пенсия и развод
совпали со сносом старого дома, в котором они с Сашенькой прожили долго и,
можно сказать, счастливо. Хотя Железнодорожный район и был неспокойным -
вокзал через три квартала, - они любили свое жилье, где никто не ходил над
головами, не скандалил, чья очередь мыть лестничную площадку, не грохал
входными дверьми. Было у них все, что есть в обычной семье: скромный
мебельный гарнитур, телевизор, холодильник, стиральная машина, небольшая
библиотека, фонотека. Взаимность тоже была. А потом взмахнула жесткими
крыльями птица...
Когда грянула постыдная минута, в которую нужно было решить, кому что
брать с собою в новую раздельную жизнь, Сашенька, краснея, заявил - все
оставляет ей. Это ее умилило, но она терпеть не могла подачек и настояла
на том, чтобы все, кроме памятных мелочей, кухонной утвари и ломберного
столика, сдать в комиссионный, а выручку пополам.
Сашенька даже растерялся от такого поворота, подивился ее чудачеству,
однако просьбу исполнил. Пока была в больнице - ее увезли с
гипертоническим кризом, - быстро провернул комиссионные дела, помог
перебраться в однокомнатную квартиру, а сам ушел к молодой жене.
В больницу же прибегал чуть ли не каждый день и все расспрашивал, как
обставить комнатушку Совесть его грызла, что ли? Уж очень переживал, что
ее ожидает неуютная пустота, житейский вакуум, виною которому он сам.
Наконец она сжалилась над ним и попросила на собственный вкус выбрать