"Сергей Яковлев. Письмо из Солигалича в Оксфорд" - читать интересную книгу автора

Только на крыльце, под проливным дождем, более или менее пришел в себя.
Было уже темно. Шквалистый холодный ветер пронизывал меня, взмокшего в
туалетной кабине, до костей. И по-прежнему мучила нестерпимая нужда.
Вы знаете дорогу через Хэдингтон-хилл? Шоссе и узкие тротуары зажаты
здесь, как в ущелье, каменными стенами, а за ними простирается пустынный
старый парк. Пока я поднимался на холм, на слабо освещенной мостовой не
было ни души. Изредка обгоняли меня автомобили да однажды проехал
навстречу торопившийся куда-то велосипедист. Еще днем, по пути в
госпиталь, я приметил на вершине холма перекинутый над дорогой каменный
мост. Наверх к этому мосту вели две узкие лестницы с поворотами: можно
было подняться по одной из них и затем, перейдя через дорогу наверху,
спуститься по другой. Лестницы начинались от небольших арок в стене,
полуприкрытых железными воротцами. Туда-то я теперь и спешил. Мочевой
пузырь, казалось, вот-вот лопнет. Терпеть до дому не было сил. Но еще
важнее было убедиться, что я могу.
Перед самым мостом я оглянулся: вдалеке за мной кто-то шел под зонтом.
Я нырнул в арку и спрятался в углу за воротцами. По дороге пронеслась
машина, бросив мгновенный сноп света прямо на меня. Вспомнились где-то
слышанные раньше истории про строгих английских полисменов, которые не
допускают подобных выходок на улицах. Меня заберут в участок, оштрафуют,
об этом сообщат в колледж, дойдет и до России... Лестница просматривалась
только до первой площадки, за поворотом по ней вполне мог кто-то
спускаться. Я решил убедиться, что наверху никого нет. За это время внизу
как раз должен был пройти тот, кто шел за мной, и я смогу быть более
спокойным. Для моего эксперимента, как я уже знал, требуется спокойствие и
время... Поднявшись на мост и спустившись по второй лестнице до середины,
я никого не обнаружил. Мне пришло в голову, что возвращаться к исходной
точке нет смысла: лестницы совершенно одинаковы, я могу с такой же
степенью риска устроиться на этой.
На площадке повернулся к стене и глубоко перевел дух. И уже сделал
привычное движение.
И как раз в этот миг за спиной легко прошуршал плащ. Я обернулся вслед:
девушка под зонтом торопилась скрыться за поворотом. Она, вероятно,
заметила мен слишком поздно. Хорошо, что не полисмен, - глупо подумал я.
Хотя мне было уже плевать и на полисмена. Я бы сказал ему правду: мен
на чужбине убивают чужие врачи. Теперь ничто не могло остановить меня в
намерении получить решающий ответ. Я снова уткнулся в стену и стоял так
долго.
Все было тщетно.
Будущее представилось мне вполне определенным. Я вспомнил нашу бедную
собаку и просто подумал: вот и моя очередь подошла.
Ночью меня увезут в карете скорой помощи, разрежут... Все будет
по-английски деловито и ужасно. Предчувствие не обмануло мою жену, когда
она, со слезами рассказывая про смерть собаки, заклинала меня беречь себя.
Больше мы, возможно, никогда не увидимся.
Почему не умер тогда?..
- Жалеешь, наверное, что в Англии не остался, - с неожиданной злостью
сказала сестра.
- Как - остался? Зачем? Почему? - растерянно переспросила ее жена.
- Да уж нашел бы как. И работу себе со временем подыскал бы. Он у нас