"Сергей Яковлев. Письмо из Солигалича в Оксфорд" - читать интересную книгу автора

в ближайшем будущем свидеться с Ольгой Степановной. А теперь приходилось
пожинать плоды.
- Что хоть там было-то? - нарочито безразличным тоном поинтересовался я у
Ольги Степановны, боясь себя выдать.
- Что было? - И она принялась добросовестно перечислять: - Тапочки были
неплохие, только очень маленькие, я их соседской дочурке отдала. Открытка
вот поздравительная. Остальное - тряпье, обноски. Ночную сорочку с желтыми
подмышками прислали, представляете? За кого они нас принимают? Половину я
сразу в печке сожгла, а остальное в чулане бросила, летом на огородное
чучело сгодится.
Ради смеха она вынесла из чулана мужскую фетровую шляпу. Шляпа была,
конечно, не новая, и в Солигаличе подобных цилиндров не носили. Но я
представил себе, как нелегко было кому-то из пожилых небогатых соседей
вашей мамы с этой шляпой расстаться. В Англии она стоила как три-четыре
неплохих обеда. С трогательной улыбкой отдавая этот дар вашей маме,
которую он, конечно, глубоко уважал за ее бескорыстную деятельность,
английский пенсионер, наверное, так и думал: Пусть незнакомый мне русский
джентльмен отложит покупку новой шляпы, а на сэкономленные деньги хорошо
поест. У них в России, говорят, с питанием неважно. Сам-то он всегда
предпочитал сытный обед покупке новых шляпы, галстука и даже башмаков...
Ну вот я с вами и позлословил. В лучших британских традициях, не так ли?
Следующим пунктом в моей сводной таблице должны, вероятно, стоять
деньги, красивые фунты стерлингов. Помню, сколько было у меня переживаний
в связи с тем, что курс фунта стерлингов падает! Нам бы так падать, -
заметил мне кто-то из русских в Оксфорде, имея в виду рубль, но это не
утешало. Получив первые деньги, я тут же помчался в Лондон менять падающие
фунты на устойчивые доллары (мне сказали, что выгоднее всего делать это у
арабов на Чаринг-Кросс). И вскоре недоуменно смотрел на потертые зеленые
бумажки без водяных знаков, выданные мне в сомнительном заведении в обмен
на новые и хрустящие, с портретом королевы, прошитые серебряной нитью. До
тех пор я никогда не держал в руках долларов. Выглядели они так, будто
арабы печатали их тут же за своим фанерным барьерчиком на грубой
оберточной бумаге, а после, дл правды жизни, топтали грязными башмаками.
На одной банкноте, как я углядел с запозданием, была к тому же сделана
от руки чернильная надпись - арабской вязью!
О подделке долларов, кстати, в то время много писали в газетах. Неужели
кто-то так рискует в самом центре Лондона? Час или два побродив по улицам
в почти невменяемом состоянии (часто останавливаясь в потоке людей, чтобы
еще раз вынуть деньги и поискать на них хоть какие-нибудь признаки
подлинности), отправился в обычный банк, где меняли невыгодно, и был
несказанно рад, получив назад красивые английские бумажки. Правда, сумма
была уже значительно меньше.
Больше к попыткам выгадать на финансовых операциях никогда в жизни не
возвращался.
О чем это я? Ах да, о благе...
Если б не валюта, по чистой случайности оказавшаяся в моем
распоряжении, когда с мамой случился удар, ее, видимо, уже не было бы в
живых. Где было достать столько денег?
Но, с другой стороны, не свались на меня с неба эти деньги - разве
сидел бы я столько времени дома (если, конечно, места, где я сидел, можно