"Сергей Яковлев. Письмо из Солигалича в Оксфорд" - читать интересную книгу автора

жизни, а из чьих-то старых полузабытых рассказов.
Сходил последний снег. На реке взломало лед, и шефские визиты Ольги
Степановны поневоле прервались. Выбираясь по делам на тот берег (в обход,
через мост), я иногда делал крюк, чтобы ее проведать. Маленькая квартирка
сияла чистотой: потолки и печка белизны безупречной, пол казался только
что покрашенным.
- Каждый год мажу! - с гордостью сообщала Ольга Степановна, явно
довольная моим восхищенным интересом к ее быту. - Здесь ведь не Москва:
чуть упустишь время - гниль пойдет, копотью да паутиной все покроется.
Будет хуже, чем в хлеву. Да вы сами с этим столкнулись. Краски теперь
дорогие, обои дорогие. А что делать?
- Вы бы переехали отсюда в квартиру с удобствами? - спрашивал я, уплета
рассыпчатую картошку с солеными огурчиками из погреба.
Я никому в Солигаличе не смел признаться, в каких условиях мы с женой в
Москве живем. Здесь почему-то заранее подразумевалось, что там вообще
никто плохо не живет.
- Не зна-аю! - Она с сомнением качала головой в ответ. - Нечего уж мне на
старости лет привычную обстановку менять.
- А когда силы оставят? Кто будет дрова колоть, огород копать? Да и всю эту
вашу красоту (я показывал рукой) поддерживать?
- Не зна-а-аю... Думаете, старики отсюда не едут? Многие уезжают к
детям в город, дома продают. Потом не знают, как вернуться. Чего зря
говорить, - вдруг спохватывалась она. - Квартиры с удобствами теперь
миллионы стоят!
- Десятки миллионов...
По вечерам у нее работал телевизор. Красива статная девушка с экрана
язвительно вещала про чьи-то новые козни против президента и демократии.
Показывали московские митинги и демонстрации, брали интервью у сытых
политиков.
- Вы на чьей стороне - президента или Верховного Совета? - довольно
равнодушно спрашивал Ольгу Степановну. Теперь, когда у меня с утра ныла
спина и не разгибались опухшие от работы ладони, странно было вспоминать,
как еще совсем недавно я исходил желчью перед экраном телевизора.
- Да ни на чьей! - в сердцах отвечала Ольга Степановна. - Глядите, просто
лоснятс от жира! Вон какой, вон, справа-то... Вначале, пока их не выбрали,
такие худенькие были, все о народе, все против привилегий... Что до них
было, то и осталось. Только на нас им стало легче плевать.
- Вы и ученикам своим такое говорите? - упорствовал ради шутки.
- Ученики нынче такие, им что ни скажи... Вы сами посудите: программ не
стало, учебников нет.
И каждый год что-нибудь новое выдумывают. Теперь Закон Божий вводить
начали.
Кому это нужно? Крыша в школе течет, потолки обваливаются, детям сидеть
не на чем, голодные ходят! Здесь ведь столько бедных, у многих родители
пьют беспробудно. Раньше хоть в школе детишек подкармливали, мы для них
горячие бесплатные завтраки выбивали у начальства. Говорят, не стало на
это средств. На личные особняки у них находятся средства, на это - нет...
В мае началась жара, соседи высыпали на свои огороды. Ольга Степановна
несколько раз озабоченно напоминала мне, чтобы я не упускал врем и отложил
ради грядок все другие дела. Сама она копала в эти дни с шести утра до