"Генри Джеймс. Вашингтонская площадь" - читать интересную книгу автора

маленькая женщина (скромные размеры жилища как будто указывали на
небольшой рост хозяйки), которая опрятность возвела в добродетель и,
понимая, что блистать роскошью ей не дано, решила блистать чистотой.
Доктора она приняла в крошечной гостиной, и именно такую гостиную он и
ожидал здесь увидеть - подобие идеально выметенной беседки, там и сям
осененной бумажной листвой, среди которой поблескивали гроздья стекляруса;
необходимая для цветения температура поддерживалась в этой оранжерее (если
позволено мне продлить сравнение) при помощи синеватого, сухого на вид
огня, выглядывавшего из чугунной печки, которая издавала сильный запах
лака. Стены были украшены гравюрами, убранными розовой кисеей, а столики -
томами выдержек из великих поэтов, переплетенными по большей части в
черную материю, по которой разбегались неяркие узоры золотистых цветов.
Доктор успел подробно ознакомиться с убранством комнаты, ибо миссис
Монтгомери заставила себя ждать непростительно (по мнению доктора) долго:
лишь через десять минут за дверью зашуршало, и - разглаживая
накрахмаленное поплиновое платье, испуганно краснея округлыми щечками,
появилась хозяйка.
Облик этой белокурой, полненькой женщины с ясным и чистым взором дышал
какой-то сверхъестественной свежестью и живостью. Но эти качества явно
дополняла еще и непритворная скромность, и доктору достаточно было одного
взгляда, чтобы почувствовать уважение к хозяйке дома. Решительная
маленькая женщина, весьма неглупая, сознающая свои способности в
хозяйственных делах и свою ограниченность в делах светских, - вот как
доктор мысленно определил миссис Монтгомери, которая, как он сразу понял,
польщена его визитом и считает, что доктор Слоупер оказал ей большую
честь. Для хозяйки красного домика на Второй авеню доктор Слоупер был
человеком выдающимся, одним из самых знаменитых граждан города Нью-Йорка,
и, взволнованно глядя на него, сжимая одетые в митенки руки, поплиновая
миссис Монтгомери, кажется, говорила себе, что именно таким и должен быть
почетный гость. Она стала извиняться за то, что долго не выходила, но
доктор прервал ее.
- Не стоит извинений, - сказал он. - Зато, поджидая вас здесь, я успел
обдумать то, что хочу вам сказать, и решил, как мне лучше начать.
- О да, пожалуйста, начните, прошу вас! - прошептала миссис Монтгомери.
- Это не так-то легко, - с улыбкой заметил доктор. - Вы, конечно,
поняли из моего письма, что мне нужно задать вам кое-какие вопросы, на
которые вам, возможно, не захочется отвечать.
- Да. Я уже думала о том, что должна вам сказать. Это нелегкий
разговор.
- Однако поймите мое положение... мои чувства. Ваш брат хочет жениться
на моей дочери, и я хочу знать, что он за человек. Я решил, что лучше
всего спросить у вас. И вот я здесь.
Миссис Монтгомери явно относилась к его положению со всей серьезностью.
Она находилась в состоянии величайшего душевного напряжения. Ее
хорошенькие глазки, сиявшие какой-то особенной, лучистой скромностью, не
отрывались от лица доктора; она сосредоточенно внимала каждому его слову.
По лицу миссис Монтгомери было видно, что идея прийти к ней за советом
восхищает ее, но высказывать мнение о предметах, выходящих за пределы ее
обихода, она боится.
- Я очень рада, что вы пришли, - проговорила она тоном, который как бы