"Генри Джеймс. Пресса" - читать интересную книгу автора

подумать нельзя было иначе. А потом разослала бы экземпляры по всем
редакциям. Остальное произошло бы само собой. Ты, конечно, не можешь
действовать подобным образом - ты будешь бить на другое. Правда, я допускаю,
что на мое послание, поскольку оно мое, могут и вовсе не взглянуть или,
взглянув, отправить в мусорную корзину. Но мне надо довести дело до конца, и
я сделаю это уже тем, что коснусь его, а коснувшись, разорву порочный круг.
Вот такая у меня линия: я пресекаю безобразие тем, что его касаюсь.
Еe приятель, вытянув во всю длину ноги и закинув сцепленные в пальцах
руки за голову, снисходительно слушал.
- Так-так. Может, чем мне возиться с Бидел-Маффетом, лучше сразу
устро-ить тебе свидание с ним?
- Не раньше, чем ты пошлешь его на все четыре стороны.
- Значит, ты хочешь сначала с ним встретиться?
- Это единственный путь... что-то для него сделать. Тебе следовало бы,
если уж на то пошло, отбить ему телеграмму: пусть, пока со мной не
встретится, не раскрывает рта.
- Что ж, отобью, - проговорил наконец Байт. - Только, знаешь, мы
лишимся великолепного зрелища - его борьбы, совершенно тщетной, с
собственной судьбой. Потрясающий спектакль! Второго такого не было и не
будет! - Он слегка повернулся, опираясь на локоть, - молодой человек на лоне
природы, велосипедист из ближайшего пригорода. Он вполне мог бы сойти за
меланхолика Жака, обозревающего далекую лесную поляну, тогда как Мод, в
шляпке-матроске и в новой - элегантности ради - батистовой блузке,
длинноногая, длиннорукая, с угловатыми движениями, в высшей степени
напоминала мальчишескую по виду Розалинду. Обратив к ней лицо, он почти
просительно обронил:
- Ты и впрямь хочешь, чтобы я пожертвовал Бидел-Маффетом?
- Конечно. Все лучше, чем принести в жертву его.
Он ничего не сказал на это; приподнявшись на локте, целиком ушел в
созерцание парка. И вдруг, вновь обернувшись к ней, спросил:
- Пойдешь за меня?
- За тебя?..
- Ну да: будь моей доброй женушкой-женой. На радость и на горе. Я,
честное слово, - с неподдельной искренностью объяснил он, - не знал, что
тебя так прижало.
- Со мной вовсе не так уж скверно, - ответила Мод.
- Нe так скверно, чтобы связать свою жизнь с моей?
- Не так скверно, чтобы докладывать тебе об этом - тем более, что и ни
к чему.
Он откинулся, опустил голову, улегся поудобнее:
- Слишком ты гордая - гордость тебя заела, вот в чем беда, - ну а я
слишком глуп.
- Вот уж нет, - угрюмо возразила она. - Ты не глупый.
- Только жестокий, хитрый, коварный, злой, подлый? - Он проскандировал
каждое слово, словно перечислял одни достоинства.
- Я ведь тоже не глупа, - продолжала Мод. - Просто такие уж мы
злосчастные - просто мы знаем, что есть что.
- Да, не спорю, знаем. Почему же ты хочешь, чтобы мы усыпляли себя
чепухой? Жили, словно ничего не знаем.
Она не сразу нашлась с ответом. Потом сказала: