"Генри Джеймс. Пресса" - читать интересную книгу автора

сумел... только по одному эпизоду!
- Одному эпизоду? - пожал плечами Говард Байт. - Зато какой эпизод! Все
отдай, да мало. В этом одном эпизоде - тома, кипы, бездны.
Он сказал это в таком тоне, что она несколько растерялась:
- О, бездны тебе и не требуются.
- Да, чтобы наплести такое, не очень. Там ведь нет и грана из того, что
я увидел. А что я увидел - мое дело. Бездны я припасу для себя. Сохраню в
уме - когда-нибудь пригодятся. Так, сей монстр тебе написал? - осведомился
он.
- А как же! В тот же вечер! Я уже наутро получила письмо, в котором он
изливался в благодарностях и спрашивал, где можно со мной увидеться. Ну, я и
пошла с ним увидеться, - сообщила Мод.
- Снова у него?
- Снова у него. Мечта моей жизни, чтобы люди принимали меня у себя.
- Да, ради материала. Но когда ты уже достаточно набрала - а о нем ты
уже набрала целый кузов.
- Бывает, знаешь ли, набирается еще. К тому же он рад был дать мне все,
что я в силах взять. - Ей захотелось спросить Байта, уж не ревнует ли он, но
она предпочла повернуть разговор в другую плоскость: - Мы с ним долго
беседовали, частично о тебе. Он восхищен.
- Мною?
- Мною, в первую голову, думается. Тем паче, что теперь оценили
представь себе - мое то интервью, отвергнутое и разруганное, в его
первоначальном варианте, и он об этом знает. Я снова предложила мои заметки
в "Мыслитель" - в тот же вечер, как вышла твоя колонка, отослала вместе с
ней, чтобы их раззадорить. Они немедленно за них ухватились - в среду
увидишь в печати. И если наш голубчик не умрет - от нетерпения! - в среду я
с ним пирую: пригласил меня на ленч.
- Понятно, - сказал Байт. - Вoт за этим мне и понадобилось его
пропечатать. Прямое доказательство, как я был прав.
Они скрестили взгляды над грубым фаянсом, и глаза их сказали больше
любых слов - и к тому же говорили и вопрошали о многом другом.
- Он полон всяческих надежд. И считает, мне нужно продолжать.
- Принимать его приглашения на ленч? Каждую среду?
- О, он на это готов, и не только на это. Ты был прав, когда в прошлое
воскресенье сказал: "Сиди, не рыпайся!" Хороша бы я теперь была, если бы
сорвалась. Вдруг, понимаешь, стало вытанцовываться. Нет, я очень тебе
обязана.
- Да, ты совсем другая, - буркнул он. - Настолько другая, что, боюсь, я
упустил свой шанс. Да? Твой змий-искуситель меня мало волнует, но тут есть
еще кое-что, о чем ты мне не говоришь. - Молодой человек, уперев плечо в
стену, а рукою перебирая ножи, вилки и ложки, отрешенный, опустошенный,
словно без видимой цели, ронял фразу за фразой: - У тебя появилось что-то
еще. Ты вся сияешь! Нет, не вся, потому что тебе не удается довести меня до
белого каления. Никак не получается распалить до того накала, до которого
хочется. Нет, ты сначала обвенчайся со мной, а потом испытывай на прочность.
И впрямь, почему бы тебе не продолжать? Я имею в виду - украшать его ленч?
Тон вопросов был шутливый, словно он задавал их просто так, да и ответа на
них он ни секунды не ждал, хотя у нее, скорее всего, нашелся бы мгновенный
ответ, не будь шутливый тон не совсем то, чего она от него ждала. - Он