"Генри Джеймс. Пресса" - читать интересную книгу автора - Ну-у, - замялся Байт, - я могу сказать о том, что последнее время
бросалось мне в глаза, что наваливалось на меня во всей своей нелепости: ему требовалось, чтобы газеты сами раструбили о его желании уйти в тень. С этим он ко мне и пришел, - вдруг прибавил Байт. - Не я к нему, а он ко мне. - Он доверял тебе, - вставила Мод. - Пусть так. Нo ты же видишь, что я за это ему отдал, - самый цвет моего таланта. Куда уж больше? Я выпотрошен, выжат, измочален. А от его мерзкой паники меня мутит. Сыт по горло! Нo глаза Мод смотрели по-прежнему жестко: - Он до конца искренен? - Бог мой! Конечно, нет. Да и откуда? Только пробует - как кошка, когда прыгает на гладкую стенку. Прыгнет, и тут же назад. - Значит, паника у него настоящая? - Как и он сам. - А его бегство?.. - допытывалась Мод. - Поживем, увидим. - Может, для него тут разумный выход? - продолжала она. - Ах, - рассмеялся он. - Опять ты пальцем в небо? Но это ее не отпугнуло: у нее уже появилась другая мысль. - Может, он и вправду свихнулся? - Свихнулся? О, да. Но вряд ли, думается, вправду. У него ничего не бывает вправду, у нашего милейшего Бидел-Маффета. - У твоего милейшего, - возразила, чуть помедлив, Мод. - Только что тебе мило, то мне гнило, - и тут же: - Когда ты видел его в последний раз? - Во вторник, в шесть, радость моя. Я был одним из последних. нее в голове мысль: - Ведь это ты подбил его. - Я доложил ему, - сказал Байт, - об успехах. Сообщил, как подвигаются дела. - О, я вижу тебя насквозь! И если он мертв... - Что - если?.. - ласковым голосом спросил Байт. - Его кровь на твоих руках. Секунду Байт внимательно разглядывал свои руки. - Да, они порядком замараны из-за него. А теперь, дорогая, будь добра, покажи мне свои. - Сначала ответь, что с ним, по-твоему, произошло, - настаивала она. Это самоубийство? - По-моему, это та версия, которой нам надо держаться. Пока какая-нибудь бестия не придумает что-нибудь еще. - Он всем своим видом показал готовность обсасывать эту тему: - Тут хватит сенсаций на несколько недель. Он подался вперед, ближе к ней, и, тронутый ее глубокой озабоченностью, не меняя позы и не снимая локтей со стола, слегка потрепал пальцем по подбородку. Она, все такая же озабоченная, отпрянула назад, не принимая его ласки, но минуту-другую они сидели лицом к лицу, почти касаясь друг друга. - Мне даже жалко тебя не будет, - обронила она наконец. - Что ж так? Всех жалко, кроме меня? - Я имею в виду, - пояснила она, - если тебе и впрямь придется себя проклинать. - Не премину. - И тотчас, чтобы показать, как мало придает всему это-му |
|
|