"Монтегю Родс Джеймс. Дом при уитминстерской церкви" - читать интересную книгу автора

Я скорее догадываюсь о его мыслях, чем черпаю их из письменного
источника. Повторный разговор состоялся, в этом нет сомнения. Определенно
известно также, что Сол не пожелал (или не смог, согласно его собственному
утверждению) пролить свет на предсмертные слова Фрэнка. Однако сами эти
слова - возможно, не все, а лишь некоторые - повергли его в ужас. О
подробностях этого разговора в записях доктора сведений не отыскалось.
Упомянуто только, что весь тот вечер Сол просидел в кабинете своего
наставника, а когда пришла пора пожелать доброй ночи (что Сол проделал с
явной неохотой), он попросил доктора молиться за него.
К концу января лорд Килдонан получил в лиссабонском посольстве письмо,
которое нарушило привычное безоблачное спокойствие этого пустого человека и
равнодушного отца. Сола больше не было в живых.
В тот печальный день, когда хоронили Фрэнка, погода стояла ужасная:
мрак, ветер. Люди, несшие гроб, все время спотыкались, ослепленные краем
траурного покрова. Они едва доковыляли от церковного крыльца до могилы.
Миссис Аштон оставалась у себя (в те времена женщинам не полагалось
присутствовать на похоронах родственников), а Сол на кладбище явился, в
приличествующей случаю одежде. Бледный и застывший, он походил на мертвеца,
но окружающие заметили, что раза три или четыре он внезапно оглядывался
через левое плечо. На его лице читались ужас и напряженное ожидание. Куда он
скрылся после похорон, не знал никто; в тот вечер его больше не видели. Всю
ночь буря колотилась в высокие церковные окна, завывала в горах и бушевала в
лесу. Искать мальчика было бесполезно - ни откликов, ни криков о помощи
никто бы не услышал. Доктору Аштону оставалось только предупредить окрестный
люд и городских констеблей, а затем сидеть и ждать новостей - и он их
дождался.
Ранним утром по лестнице торопливо взбежала растрепанная горничная. Ее
прислал пономарь, в обязанности которого входило открывать церковь в семь
часов для ранних посетителей. Вместе с пономарем доктор Аштон бросился к
южному порталу церкви и нашел там лорда Сола, отчаянно уцепившегося за
большое дверное кольцо. Голова мальчика бессильно свисала, босые (если не
считать изодранных в клочья чулок) ноги были запятнаны кровью.
Именно это пришлось узнать лорду Килдонану, и тут первая часть нашей
истории заканчивается. Фрэнк Сидалл и лорд виконт Сол, единственный сын и
наследник Уильяма графа Килдонана, покоятся под одной и той же каменной
плитой на кладбище при Уитминстерской церкви.
Доктор Аштон прожил еще более трех десятков лет. Обитал он все в том же
доме; было ли его существование спокойным, не знаю, но, во всяком случае,
таковым оно казалось. Его преемник предпочел жить в собственном доме в
городе, и покои старшего пребендария опустели. Тем временем успел смениться
век: мистер Хайндз, преемник Аштона, сделался пребендарием в двадцать девять
лет, а умер в восемьдесят девять. Случилось так, что ни один из позднейших
наследников этой должности не пожелал поселиться в доме при церкви, пока в
1823-м или 1824 году пребендарием не стал доктор Генри Олдис, известный,
возможно, некоторым читателям как автор, чье имя, рядом с надписью "Труды",
можно найти на корешках нескольких томов, украшающих собой самые почетные
(ибо они почти что неприкосновенны) полки многих солидных библиотек.
Доктору Олдису, его племяннице и их слугам понадобился не один месяц,
чтобы привести все в порядок и расставить по местам мебель и книги,
привезенные из пасторского дома в Дорсетшире. Но вот работа была завершена,