"Элоиза Джеймс. Жажда любви ("Отчаянные герцогини" #1) " - читать интересную книгу автора

похоже, никто ничего не замечал, кроме него и Харриет, сделал ей
предложение. Неизвестно, что сотворил бы Деймон, не попроси Харриет отвести
ее к креслу.
Подобно магнитной стрелке, неизменно указывающей на север, Деймона
потянуло к Роберте и Вильерсу.
- Кажется, вас можно поздравить, - выдавил он, кланяясь герцогу.
- О, мне оказана большая честь, - лениво пробормотал Вильерс.
Дворецкий доложил о приезде молодой дамы, Шарлотты Тэтлок. Вильерс
нехотя оглянулся:
- Осмелюсь предположить, Гриффин, что ее светлость предназначила эту
девицу вам в спутницы... по крайней мере на сегодняшний вечер.
Тон был достаточно вежливым, но Деймон ясно увидел табличку "Охота
запрещена". Отныне Роберта - собственность Вильерса.
Деймон ослепительно улыбнулся и отошел, отчетливо сознавая, что сделал
открытие необыкновенной важности.
В тот момент, как он узнал о существовании Тедди, сразу стало ясно, что
жизнь его необратимо изменится. То обстоятельство, что мать мальчика не
желала иметь ничего общего со своим ребенком, вовсе не повлияло на его
решение. Тедди - его сын.
Но сейчас Деймон обнаружил вторую главную истину.
Вильерс может оградить свои владения запрещающими табличками, но Деймон
возьмет то, чего страстно жаждет.
Роберту.
И плевать ему на то, что думает об этом она или что думает Вильерс. Она
ошибается. Она принадлежит ему.

Глава 25

Оказалось, что Шарлотту посадили по правую руку от хозяина, что,
несомненно, было необычайной честью. Леди Роберту, как новоявленную невесту,
герцогиня поместила на другом конце стола, между Вильерсом и маркизом
Уортоном и Малмсбери. Соседом справа был джентльмен по имени лорд Корбин.
Напротив оказалась еще одна герцогиня, чье имя Шарлотта не совсем
расслышала. Кажется, Берроу? Но она вовсе не выглядела такой грозной,
особенно для женщины столь благородного рождения. По правде сказать, она
напоминала Шарлотте самочку шотландской куропатки... нет, скорее, скорбящую
голубку. И наряд у нее был в серых тонах. Она одарила Шарлотту доброй
улыбкой, хотя не перемолвилась с ней ни словом.
Собравшихся было так мало, что разговор то и дело становился общим, в
противоречие строгим правилам этикета, повелевавшим беседовать только с
соседями.
Однако ее конец стола быстро превратился в арену политического
сражения. Мэй умоляла сестру держаться подальше от политики. Но разве ее
вина в том, что никто ни о чем ином не говорит? Кроме того, не успела она
занять свое место, как герцог уведомил шурина, графа Гриффина, что мисс
Тэтлок - одна из самых непоколебимых его противников.
А когда она побагровела от смущения и попыталась объясниться, граф
рассмеялся и стал ее подначивать.
- Я большой сторонник Фокса, - объявил он. - И мне нравится принц
Уэльский. Как можно не симпатизировать человеку, который хвастается, что за