"Элоиза Джеймс. Роман на Рождество" - читать интересную книгу автора

- Ее светлость просила вам передать, что будет жить в другом месте.
- В другом месте?.. О чем, черт побери, ты говоришь? Разве она не
наверху с этой ведьмой, своей матерью?
- Нет, - покачал головой Куинс, - леди Флора здесь одна. До вашего
приезда у нее был истерический припадок - в течение часа, а то и дольше. Да,
пожалуй, дольше, - с чувством добавил дворецкий.
Разволновавшийся было Флетчер ощутил ледяное спокойствие. Похоже, Поппи
заняла выжидательную позицию. Но как она смогла вырваться из дома, оставив
свою мать?
- Вам следует знать еще кое-что, ваша светлость, - жалобным голосом
проговорил Куинс.
- Что? Выкладывай! - Флетчер направился к двери.
- Леди Флора велела своей горничной сходить домой за вещами, - сообщил
Куинс, понизив голос.
Потянувшийся было к двери Флетчер замер.
- Признайся, что пошутил, Куинс, и я удвою тебе жалованье! - сказал он.
- Если мои опасения сбудутся, вам придется удвоить жалованье всем
слугам, чтобы они не уволились.
Флетч вышел в коридор как раз в тот момент, когда леди Флора уже
спустилась вниз. Взволнованный, сердитый, он смотрел, как она направилась к
нему. О, эта женщина принесла ему много зла. Поппи убежала, и чтобы ее
вернуть, придется затратить немало сил, - а кто в этом виноват? Леди Флора.
Кто виноват в том, что Поппи так холодна в постели? Леди Флора. А в том, что
юная герцогиня Флетчер проводит большую часть времени в больницах и
благотворительных обществах? Опять же ее мать.
Внешне в леди Селби не было почти ничего, что выдавало бы ее истинную
натуру. Пожалуй, единственным, что могло бы навести на размышления, была ее
манера одеваться с королевской роскошью и привлекать к себе всеобщее
внимание, словно она королевская особа. Однако мать Поппи заслуживала такого
внимания - она была необыкновенно красива: с восхитительной фигурой (что
большая редкость для женщин за сорок) и прекрасным лицом, которое делало ее
особенно опасной. Даже злясь на нее, Флетчер не мог не признать, что ее
лицо - с правильными чертами и безукоризненно белой кожей - было чарующе
прекрасным, даже прекраснее, чем у дочери. Это было лицо женщины, привыкшей
делать то, что она хочет, как хочет и когда хочет, женщины, чей напор редко
встречал сопротивление. Короче говоря, леди Селби держалась с таким видом,
будто она была особой королевских кровей. Флетчер резко поклонился:
- Мое почтение, леди Флора. Сожалею, что вы застали нас с женой в не
самый благополучный момент.
Мать Поппи подплыла к нему и, коснувшись его руки, сказала.
- Ах, мой бедный, я так вам сочувствую!
Флетчер растерянно моргнул - до сих пор теща относилась к нему как ко
всем остальным джентльменам, то есть как к лакею, лишь по странной
случайности одетому роскошнее своих собратьев.
- Я чувствую себя виноватой, - проворковала она. Именно проворковала, и
Флетчер, заскрежетав зубами, едва удержался, чтобы не отпрянуть назад. -
По-видимому, я не смогла воспитать свою дочь, как должно, и тем самым
подвела вас. Уже целый час я пребываю в мучительнейших раздумьях о своей
вине - поймите, материнское сердце страдает, как никакое другое!
Флетчер открыл рот, чтобы ответить, но леди Флора продолжила: