"Василий Григорьевич Ян. Поход Ермака " - читать интересную книгу автора

Дикий крик пронесся по поляне и как подкошенная былинка упал на траву
сомлевший князек. Он не видел продолжения ужасной расправы, не видел, как
рядом с мертвым дядькой повисло на суку и тело Егора. Не видел, как, обшарив
каптану, станичники с богатой добычей присоединились к костру, как один из
них, по приказу озверевшего от боли в плече есаула, подошел к нему, Алеше, и
занес над его головой тяжелый бердыш.
- Стой! - крикнул внезапно черноглазый молодой разбойник. - Стой,
Ермила!... Ей, Никита Евсеич, отдай мне его, - обратился он к своему
жестокому соседу, указывая глазами на обмершего Алешу.
- Што, сердцем стал больно жалостлив, Матюша? Ровно девка красная,
засмеялся есаул. - По всякой падали кручиниться - кручины не хватит. Не
по-казацки это... А еще подъесаулом назначен! Вот так подъесаул! Над всякой
дохлятиной плачется, ровно баба слезливая.
- Нет! Не моги ты меня унижать, есаул, - вскакивая со своего места и
вытягиваясь, как струна, во весь свой стройный рост, ответил черноглазый, -
сам ведаешь, какая баба из меня вышла. Небось, николи не дрогнула рука
Мещерякова... колол и рубил с плеча врагов народных. Неведома сердцу жалость
была, а ныне она заговорила. И стыдного ничего тут нет... Обмер парнишка, а
ты его мертвого прикончить велишь. Нешто ладно это? Нешто на то и поднялась
вольница казацкая, штоб с ребятами малыми воевать?... Ну, про старичишку,
ляд с им, ничего не скажу. Он в тебя палил, за то и поплатился. Око за око,
зуб за зуб... Возница тож волком смотрел. Но этот малец ни в чем неповинен.
Вот што: видал мою саблю турскую? Богатее и краше у самого атамана-батьки не
сыщешь... Сам салтан, поди, не носил такой-то. Снял я ее у воеводы того, што
изрубили мы летось с отрядом. Возьми ее у меня и носи на здоровье, а мне
мальчонку за то отдай.
И быстро отцепив драгоценную саблю от пояса передал ее есаулу.
Замолк черноглазый и ярким взором вонзился в товарища, а у того зрачки
так и загорелись. Турецкая сабля невиданной красоты давно пленяла его.
Недолго колебался Никита Пан, - как звали раненого главаря шайки, - и
ответил:
- Бери парнишку, Матвей, твой он... А за саблю турскую великое тебе,
большое спасибо. Уж больно под душе она мне пришлась...
И чуть не впервые улыбнулись суровые глаза есаула, впиваясь восхищенным
взором в дорогой подарок.
Черноглазый Мещеряков даже вспыхнул от удовольствия, вскочил на ноги,
отошел от костра и, быстро приблизившись к лежащему на траве Алеше, бережно
поднял его, взвалил на плечи и понес бесчувственного в чащу леса.


3. ГРОЗНАЯ КАЗАЦКАЯ ВОЛЬНИЦА

Широко, вольно, плавно и красиво катит красавица Волга серебристую
ленту своих тихо ропчущих вод. Зеленою осокой да пышными дремучими лесами
поросла, убралась на диво красавица-река. Дробно рябит шалун-ветерок
нескончаемую гладь ее хрустальных течений...
Крылатые белогрудые чайки носятся молнией над водяною гладью, то
низко-низко купая серые крылья в студеной волне, то вздымаясь высоко к небу,
плавно реют в голубоватой дали и оглашают диким и резким криком сонную
тишину прибрежных лесов.