"Бруно Ясенский. Человек меняет кожу (Роман)" - читать интересную книгу автора

Надпись эту объяснил Кларку Мурри утром, когда они выходили пройтись по
городу. Вдали, над зеленью бульвара, вздыбилась зубчатая стена Кремля.
Направо, у подъёма, ведущего на гигантскую площадь, возвышалось
причудливое здание, похожее на средневековый замок с двумя остроконечными
башнями. Третья башня посредине, срезанная наискось вровень с крышей,
выделялась на квадратном лице фасада, словно огромный бутафорский нос. Под
насупленными бровями карнизов два мощных рефлектора горели, как глаза,
зажжённые лихорадкой. Замок загораживал собой напирающую на него сверху
гигантскую площадь. Самой площади не было видно, от неё шло белое, полярное
сияние рефлекторов.
Внизу, в ресторане, музыка играла танго, заунывно мяукало банджо.
Кларк закрыл дверь балкона.
-- Африканский шалаш у подножья ледника, -- подумал он вслух и, быстро
раздевшись, зарылся с головой в крахмальные простыни.
Когда его разбудили, на дворе было по-прежнему темно. Баркер и Мурри,
одетые по-дорожному, кончали укладывать чемоданы. У Кларка трещала голова,
он вылил на неё кувшин холодной воды, быстро оделся и сошёл вниз.
У подъезда ждал автобус аэропорта, он повёз их вдоль уже знакомого
проспекта. На перекрёстках пустынных улиц одинокие милиционеры в зелёных
шлемах казались поставленными здесь на ночь, чтобы указывать путь
созвездиям.
Автобус проскочил мимо хорошо запомнившейся Кларку триумфальной арки и,
проглотив длинное шоссе, высадил их перед зданием аэростанции.
Пока в канцелярии взвешивали чемоданы и пассажиров, выяснилось, что в
Ташкент летит их четверо: четвёртый пассажир был русский, светлоусый и
разговорчивый.
Узнав, что его спутники -- иностранцы и инженеры, русский всеми
способами пытался выразить им своё расположение. Он немедленно повёл их на
край аэродрома, где возвышались стены неоконченного большого здания и
лежали груды строительного материала. Потом -- к большим трёхмоторным
самолётам, выстроившимся в ряд на краю необъятного поля. Он объяснил им
что-то по-русски, вставляя в каждую фразу одно немецкое слово, которое он
особенно упорно повторял по нескольку раз.
Баркер заключил, что это агент самолётной фирмы, который принял их за
иностранных промышленников и уговаривает купить у него самолёёт.
Мурри тихо посмеивался в трубку и терпеливо поддакивал русскому.
Кларку было ясно, что Баркер говорит вздор, но ему не хотелось
вмешиваться в беседу. Он уже знал по опыту своего путешествия от Негорелого
до Москвы, что русский, увидев иностранца, хотя бы и не говорил на его
языке, обязательно захочет ему показать достижения своей страны, -- то,
что, по его мнению, должно больше всего поразить приезжего. Этот несомненно
старался им объяснить, какие самолёты выучилась строить его страна.
Пришёл человек с флажком и повёл пассажиров за собой. Одномоторный
аэроплан ждал, готовый к отлёту. Это был тоже самолёт советской
конструкции.
Баркер ворчал, выражая своё недоверие советским машинам, и сожалел, что
не поехали поездом. Пропеллер описал круг и превратился в серый гудящий
диск. От внезапного ветра у всех затрепетали и вздыбились горбом макинтоши.
Когда все уселись в кабинке, человек внизу махнул флажком, и самолёт
медленно потрусил по направлению к старту. Баркер пробурчал, что, хотя он и