"Мерил Джейкоб. Венецианская леди [love]" - читать интересную книгу автора

освещенным фонарем гондолы, и любовался ее обнаженными плечами. На ее
белой шее переливались огнями драгоценные камни.
- Ручини, - проговорила она, - вы таинственный человек. Мы
встречались уже четыре раза после того, как у вас появилась счастливая
мысль посетить меня. Вы уделили мне несколько часов драгоценного для вас
времени и посвятили меня в таинство скрытой и всегда новой красоты этого
города. И все же у меня впечатление, будто я разговариваю с маской. Но
время карнавала прошло, мой дорогой! Я разговариваю с вами с открытым
лицом, а вы отвечаете мне через маску. Вы не считаете меня достойной
большего доверия?
Дым папиросы Ручини медленно расплылся в ночном воздухе. Леди Диана
увидела блеск его белых зубов, сверкнувших в молчаливой улыбке, которая
означала признание, если только не скрывала недоверия.
- Это верно, леди Диана, я заслуживаю ваших упреков. - Он помолчал
минуту и прибавил:
- Но я не ожидал их. Заслуживает ли моя скромная особа такого
внимания с вашей стороны?
- Пожалуйста, без иронии. Ночь слишком спокойна, и мир кажется
слишком усталым, чтобы предаваться томительным логическим рассуждениям. Мы
не в салоне, где принято перебрасываться каламбурами и остротами. Будем
просты, как окружающая нас ночь; темнота благоприятствует откровенности. Я
думала, что нас связывает настоящая симпатия. Но я ошиблась?
- Между такими существами, как мы с вами, леди, симпатия невозможна.
Есть любовь, или ненависть. Середина немыслима. И в данный момент мы точим
наши кинжалы, если только не шлифуем будущие поцелуи.
Формула Ручини понравилась леди Диане. Она искренне рассмеялась и
воскликнула:
- От любви до ненависти один шаг. Я жду вас у мостика судьбы. Но я
предпочла бы, чтобы мой противник приподнял забрало. Я бы знала, какого
рода оружие я должна приготовить.
- О, как-то опасно! Тайна - это та же кираса.., и все же я повторю
подвиг одного из моих предков, Альвизо Ручини, капитана, служившего под
командой Бертольдо д'Эстэ. Во время осады Аргоса он привлек на себя
выстрелы оттоманов, сняв свою каску.
- Мой друг, я ничего не знаю о вас, кроме того, что вы дрались вместе
с моим гондольером против мавров!.. Кто же вы? Секретный папский
камерарий, торговец хрусталем, завсегдатай игорного дома или непризнанный
поэт? Никто не знает...
- Ах, да.., мои четыре года в легионе... Патриций полузакрыл свои
черные глаза и, казалось, погрузился во внутреннее созерцание своего
потревоженного прошлого. Он вздохнул, - Молодость! О, молодость! Сколько
заблуждений совершается благодаря тебе! Теперь я могу рассказать вам это,
леди Диана. Дело было более чем пятнадцать лет тому назад. Потом великий
ураган войны разметал засушенные цветы, локоны и любовные записки и
заставил забыть о любви.
Ручини умолк. Потом решительно начал:
- Женщина когда-то привела меня в вербовочное бюро легиона. Крепость
Сан-Жан в Марселе, Сиди-Бель-Абесс в Алжире, Таза в Марокко - вот первые
этапы сердца, раненного ударом веера.
- Я никогда не думала, что вас можно так легко уязвить.