"Джером К.Джером. Избранные произведения (Том 2)" - читать интересную книгу автора

- Ни одна живая душа, - отвечал Питерс, - пока.
- Мне кажется... мне кажется, мистер Питерс, - сказал каноник, - что
нам удастся продлить вашу аренду до двадцати одного года.
- Душевно вас благодарю, сэр, - сказал мистер Питерс и ушел.
На следующее утро каноник явился к епископу и положил перед ним
саквояж.
- А-а, - весело сказал епископ, - так он прислал его с вами?
- Да, сэр, - отвечал каноник. - И слава богу, что он принес его именно
мне. Я считаю своим долгом, - продолжал каноник, - сообщить вашему
преосвященству, что мне известны обстоятельства, при которых вы расстались
с этим саквояжем.
Взгляд каноника был суров, и епископ смущенно засмеялся.
- Пожалуй, мне не следовало так поступать, - сказал он
примирительно, - но ничего, все хорошо, что хорошо кончается, - и епископ
рассмеялся.
Каноник не выдержал.
- О, сэр! - воскликнул он с жаром. - Во имя создателя... ради нашей
церкви, умоляю вас... заклинаю вас никогда не допускать этого впредь.
Епископ разгневался.
- В чем дело? Какой шум вы поднимаете из-за пустяка! - воскликнул он,
но, встретив страдальческий взгляд каноника, умолк.
- Как к вам попал этот саквояж? - спросил он.
- Мне принес его владелец "Скрещенных Ключей", - отвечал каноник, -
вчера вечером вы его там оставили.
Епископ разинул рот и тяжело опустился на стул. Придя в себя, он
рассказал канонику, что произошло в действительности, - и каноник до сих
пор старается этому поверить.


Из сборника
"НАБРОСКИ ЛИЛОВЫМ, ГОЛУБЫМ И ЗЕЛЕНЫМ"
1897

ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ХОТЕЛ РУКОВОДИТЬ

Мне рассказывали - и у меня нет причин не верить этому, так как
говорили люди, хорошо его знавшие, - что в возрасте полутора лет он горько
плакал оттого, что бабушка не позволяла ему кормить себя с ложечки. А в три
с половиной года его выловили чуть живого из бочки с водой, куда он залез,
чтобы научить лягушку плавать.
Двумя годами позже он едва не потерял левый глаз, показывая кошке, как
нужно перетаскивать ее котят, не причиняя им боли. Приблизительно в эту же
пору его сильно ужалила пчела, которую он хотел пересадить с одного цветка,
где, как ему казалось, она попусту тратила время, на другой, более богатый
медовым соком.
Он жаждал помогать другим. Он мог просидеть целое утро перед старой
наседкой, объясняя ей, как нужно высиживать яйца; он охотно отказывался от
послеобеденной прогулки за ягодами и оставался дома ради того, чтобы
щелкать орехи для своей любимой белки.
Не достигнув семи лет, он уже указывал матери, как нужно обращаться с