"Элвин Джонсон. Битва дикой индюшки и другие рассказы" - читать интересную книгу автора

приплод кисло. "Никакого толку из этого не будет". При этом он гладил свою
благородную бороду, как это делал обычно в раздумьи.
- Элвин, а ты бы хотел получить этого жеребёнка в свою собственность?
Хотелось ли мне? Да ни один рыцарь, получая шпоры и коня у своего
господина, не был в таком восторге, как я. Мне было только семь лет, а я
уже владел тем, что когда-нибудь станет конём.
Я назвал её Антонией, по имени героини одной из историй не то в
"Спутнике молодёжи", не то на странице для детей в сельском издании
нью-йоркского "Уорлда", не то в толедском "Блейде". Память моя не
сохранила подробностей, но это было в 1880 году, когда пророки прерий
распевали такую песнь:
В тысяча восемьсот восемьдесят первом году Света наступит конец.


Итак, её назвали Антонией, но из-за того, что в родословной у неё был
индейский пони, то, несмотря на пол, её стали звать Тони.
Дней через пять Тони уже твёрдо стояла на ногах и начала знакомиться с
миром в меру своего понимания. Она внимательно присматривалась ко мне и
решила, что я - человечий жеребенок, с которым можно играть. Дети обычно
играют с котятами и щенятами, ягнята играют с тачками, которых они считают
за волков. Тони же хотелось играть со мной, а мне - с ней.
Тони, конечно же, умела играть только во врождённый вариант шумных игр,
которые горожане иногда путают с вознёй в Конгрессе. Если выражаться по
научному, то смысл этих игр заключается в розыгрыше. Игра бывает трех
видов. Лошадь делает вид, что хочет укусить, хватая вас за уши или пальцы
своими мягкими губами, или же кладёт свою огромную зубастую морду вам на
плечо. Но на самом деле она не кусает. Вторая игра - это когда она делает
вид, что вы за ней гонитесь. Третья состоит в том, что она несётся галопом
на вас, как бы пытаясь вас затоптать.
Игра в преследование - относительно редкое явление. А остальные
известны каждому, кто знаком с лошадьми.
На ферме у отца была узкая дорога к амбару с почти отвесным откосом
высотой футов десять с одной стороны и обрывом такой же глубины с другой.
Честная трудовая лошадь в свободное от работы время вдруг замечает жирную
свинью, с трудом пробирающуюся по этой узенькой дороге. Лошадь шумно
бросается в галоп навстречу ей. Бедная свинья, поняв, что пропала, ложится
и начинает визжать.
Лошадь галопом подскакивает к ней, мощно вздымается над ней на задних
ногах, затем пятится и уходит прочь с самодовольным видом. "Ну и задала же
я жару этой хрюшке".
А вот что касается притворных попыток кусать. Одно время я жил на углу
160-й улицы и Риверсайд-драйв. Неподалёку был ряд домов, изгибавшийся по
направлению к 157-й улице. В те времена там ездил один молочник с лошадью
и телегой, развозивший молоко по домам. Пока молочник ходил с корзиной по
квартирам, лошади приходилось ждать, и она скучала. Как-то я шёл следом за
двумя типичными манхэттенскими барышнями в чудных шёлковых блузках.
Громкими, но приятными голосами они наперебой делились друг с другом
своими светскими успехами. Просто прелесть, до чего приятно было смотреть
на них и слушать их. Они проходили мимо старой клячи с телегой молочника,
у которой только что отобрали мешок с овсом, и которая всё ещё дожёвывала