"Бен Джонсон. Варфоломеевская ярмарка (Комедия в пяти актах)" - читать интересную книгу автора

тебя!
Миссис Литлуит. Да полно тебе! Какой ты, право, дурачок!
Литлуит. Нет, половинка дурачка, Уин, а ты вторая. Муж и жена
составляют вместе одного дурака, Уин. Ладно! Скажи мне, ну есть ли во всей
округе хоть один стряпчий или доктор, которому выпало бы на долю счастье
заполучить такую Уин! Я один владею Уин! Ишь, как складно у меня вышло!
Заметила? У меня остроты сыплются скорее, чем язык ворочается! Чирей задави
всех наших присяжных остроумцев! Они только бахвалятся, заседая в "Трех
журавлях", "Митре" или "Сирене".* А как послушаешь, в них нет ни крупицы
соли, ни капельки горчицы. Они умеют только занимать место до прихода
настоящего остряка, да для форсу платить на два пенса больше, чем другие, за
кварту Канарского вина. Вот и все. Но покажите мне человека, который мог бы
быть вождем всех остряков, даже когда пьет простое пиво! Да, да! Человека,
который был бы способен стать законодателем для всех поэтов и поэтишек в
городе; они ведь только тем и занимаются, что собирают сплетни об актерах!
Ах, растуды их! Есть и еще кой-кто, у кого женушки не хуже, чем у актеров! И
хорошенькие, и нарядные женушки! Ах, Уин, подойди ко мне! (Целует ее.)

Входит Уинуайф.

Уинуайф. Чем это вы занимаетесь, мистер Литлуит? Измерением губок и
ротика вашей женушки или изобретением новых форм поцелуев? Ну-ка, отвечайте?
Литлуит. Да, по правде сказать, я немножко охмелел от красивого туалета
моей Уин. Ну, посмотрите сами, мистер Уинуайф. Разве не прелестно? Что вы
скажете, сэр? Быть может, ей не следовало бы так одеваться, но я держу пари,
что второго такого туалета не найти ни в Чипсайде, ни в Мурфилде, ни в
Пимлико,* ни у Биржи в летний вечер! А сапожки-то со шнуровочкой! Вы только
посмотрите! - Ах, дорогая Уин, пусть мистер Уинуайф тебя поцелует. Он ведь
собирается посвататься к нашей матушке, Уин, так что, возможно, будет
приходиться нам папашей, Уин. Он ничуть не опасен, Уин.
Уинуайф (целует ее). Нисколечко, мистер Литлуит.
Литлуит. Мне нечего желать и некому завидовать, имея такое сокровище.
Уинуайф. Еще бы! Женушка, у которой дыханье слаще земляники, губки алее
вишен, щечки нежнее абрикосов, а бархатная головка - спелый персик! Да это
клад!
Литлуит. Вот здорово сказано! Отлично сказано! Я, видно, отупел, что не
сумел сам придумать таких удачных сравнений! Ведь и я мог набрести на них
так же, как он! А как ловко сказано: бархатная головка!
Уинуайф. Но мне, мистер Литлуит, по вкусу плод более зрелый - почтенная
матрона, матушка вашей жены.
Литлуит. Да, да, мы знаем, что вы - претендент на ее руку. И я, и моя
Уин желаем вам всяческого успеха. Клянусь вот этим документом, если только
вам удастся заполучить ее, ваши имена будут вписаны в такую же бумагу: это
ведь у меня приготовлено брачное свидетельство! Моя Уин была бы очень рада
иметь молодого красивого отчима, с перьями на шляпе,* а уж ее матушка вместе
с миссис Оверду привязали бы соколика и приручили его! Только вы, мистер
Уинуайф, неправильно действуете.
Уинуайф. Неправильно, мистер Литлуит, а почему?
Литлуит. Вы недостаточно сумасшедший.
Уинуайф. Помилуйте! А разве нужно быть сумасшедшим?