"Джек Йовил. Дракенфелс ("Warhammer: Вампир Женевьева" #1) " - читать интересную книгу автора

Он получил право доступа в библиотеку фон Кёнигсвальдов ко всем
документам, связанным со смертью Дракенфелса. Там был труд Селинкорта
"Династия Кёнигсвальдов", с приукрашенным портретом кронпринца Освальда в
юности. И неожиданно маленькая "Жизнь" Женевьевы Дьедонне. "Приключения
охотника за вознаграждениями в Рейсквальде, Бретонии и Серых горах" Антона
Вейдта в записи Иоахима Мюнчбергера; "Вечный Дракенфелс: исследование зла"
Гельмгольца; "Отравленный пир и другие легенды" Клаудии Вельце. И еще там
были все памфлеты и записанные баллады. Такое множество истории. Такое
множество версий одной и той же истории. Были даже две пьесы - "Падение
Дракенфелса" того самого трусливого Матрака и "Принц Освальд" Дориана
Дизеля, обе, к радости Детлефа, невероятная чепуха. Сочиняя "Историю
Сигмара", он вынужден был соперничать со слишком многими шедеврами,
посвященными этой же теме. В данном же случае перед ним была непаханая
драматургическая почва, которую он мог застолбить за собой. Особенно
радовала возможность примерно наказать своего старого критика и соперника
Дизеля, и он в своих набросках прибегнул к злой сатире на некоторые наиболее
убогие места ужасной пьесы старого олуха. Интересно, заражает ли все еще
Дориан студентов, обучающихся драматургии в университете Нулна, своими
старомодными идеями, и приедет ли в Альтдорф, чтобы увидеть, что его
превзошел его же ученик, которого он выгнал с лекции по Таррадашу после
того, как Детлеф указал, что женские характеры у великого драматурга все
одинаковы.
Некоторое время Детлефа беспокоило название. В нем следовало упомянуть
"Дракенфелс". Сначала ему понравилось "Освальд и Дракенфелс", но кронпринц
не желал, чтобы прозвучало его имя. "История Дракенфелса" - невозможно:
Детлеф не хотел напоминать публике про Сигмара и вообще рассматривал только
самый конец истории, разворачивавшейся тысячи лет. Потом он перебрал "Смерть
Дракенфелса", "Крепость Дракенфелс", "Великий Чародей", "Победитель Тьмы" и
"Замок теней". Потом решил назвать пьесу "Сердце Тьмы". Потом
поэкспериментировал с "Человеком в железной маске". И наконец, остановился
на простом, исполненном драматизма, состоящем из одного слова названии:
"Дракенфелс".
Освальд пообещал выделять по часу каждый день для бесед с Детлефом,
чтобы, задавая вопросы, тот мог узнавать правду о его подвиге. И еще он
попытался разыскать своих еще оставшихся в живых товарищей по походу,
уговорить их откликнуться и обсудить их роли в великой драме с писателем,
чье имя станет гарантией того, что они войдут в бессмертие. Детлеф
располагал фактами и представлял себе образ будущей пьесы. У него даже были
написаны некоторые монологи. Но он все еще чувствовал, что лишь подступает к
той истине, которая ляжет в основу его фантазии.
Ему начал сниться Дракенфелс, его железное лицо, его бесконечное зло. И
после каждого такого сна он сочинял целые страницы мрачных стихов. Великий
Чародей воскресал на бумаге.
Освальд не лишен был традиционного для аристократов тщеславия, но
оказался странно неразговорчив на некоторые темы. Он заказал Детлефу пьесу
как часть торжеств по поводу годовщины гибели врага и прекрасно понимал, что
это событие послужит росту его популярности. Детлеф пришел к выводу, что для
Освальда важно было оказаться в центре внимания публики после многих лет
пребывания на заднем плане. Он был уже выборщиком по всему, кроме названия,
а отец его, как ожидалось, не протянет дальше лета. В конечном счете он