"Лидия Джойс. Искушение ночи " - читать интересную книгу автора

вспомнила пылкие слова, которые шептал другой мужчина. Когда ее ноги снова
коснулись пола, Виктория обняла Рейберна и положила голову ему на грудь,
вдыхая его запах, ощущая прикосновение его тела к своему разгоряченному
телу. Она пробовала его, медленно проводя губами по его груди, по жесткой
линии подбородка к губам. Какая разница, чье это прикосновение? Какая
разница, чьи это губы? Его руки, которые расшнуровывали корсет, замерли и
привлекли ее к нему. Он был точно огненная стена, крепкий и пылающий,
поглощающий ее. Она готова была пробовать его бесконечно, бесконечно
прикасаться к нему и вдыхать его запах. Его губы, его глаза, линии его шеи -
все было прекрасно.
Наконец Рейберн отодвинулся, задыхаясь.
- Господи! - воскликнул он. - Подумать только, ведь я собирался научить
вас кое-каким приемам!
- Один человек когда-то сказал мне, что самым лучшим приемам научить
нельзя, - произнесла она, охваченная воспоминаниями. - Он сказал, что их
направляет желание и вызывает интуиция страсти.
- А вот это - интуиция страсти? - Он провел пальцем по ее горящей щеке,
по вспухшим губам.
- Нет, - честно ответила она, - это просто животное вожделение, и мы
оба это понимаем.
Он снова принялся расшнуровывать ей корсет.
- Вы загадка, леди Виктория.
Она судорожно сглотнула, сознавая чудовищность того, что собиралась
сделать - забыть о полутора десятках лет самодисциплины, забыть обо всем,
что она заплатила и что обрела. Но наедине с герцогом в темноте все, ради
чего она жила, превратилось в банальность. Респектабельность, влияние в
обществе, власть семьи - ведь она была тайной рукой Рашворта - больше не
имели привлекательности. Зато на нее навалились годы лишений. Без любви, без
друзей, без страсти. Без сердца.
Она посмотрела на Рейберна. Лицо его было скрыто в полумраке, но она на
ощупь запомнила его. Сильное, безжалостное, удивительное. Лоб, влажный от
желания. Ни один мужчина не желал ее с такой откровенной телесностью, от
которой захватывало дух. И понимание его похоти вызвало в ней новую волну
жара.
Он наконец расшнуровал ее корсет, но медлил, глядя на неё.
- Вы о чем-то задумались, - произнес он. Она рассмеялась, как-то громко
и неестественно.
- Такое со мной иногда случается, ваша светлость, но потом я в этом
раскаиваюсь.- А в этом вы тоже будете раскаиваться? Виктория покачала
головой.
- Моя душа достаточно чиста для того, чтобы позволить себе такие
угрызения совести. - Горечь, прозвучавшая в ее словах, была неожиданной, но
искренней.
Он снова проницательно посмотрел на нее:
- Что вы хотите этим сказать?
- Ничего, - ответила она, прижимаясь к его груди. Ей не хотелось
продолжать этот разговор.
Но герцог не дал ей отвлечь себя. Взял ее за руки и слегка отстранил.
- У нас впереди много темных часов - их хватит даже для вас.
Она не видела выражения его лица, но чувствовала, что он рассердился.