"Анатолий Жуков. Судить Адама! " - читать интересную книгу автора - Форсунки прочистила и перешла на другой рабочий режим, - сказал Витяй
с завистью. - Хорошо устроилась! - Хорошо, - согласился Парфенька и вдруг понял, почему она задыхалась в цистерне, если долго не меняли воду: кислорода для жабров не хватало, а дышать легкими она не имела возможности. Какое тут притворство, когда голову не высунешь. В цистерну же сама полезла не с охоты, а с испугу, от меня пряталась, от других людей. - Тогда, может, ее и не поливать, батяня? Шкура-то у ней, как у змеи, чего ей сделается. - Поливать, но реже. Когда не жарко, обойдется. Парфенька спустился с цистерны на землю и поспешил в управление обрадовать начальство своими новостями. Ведь теперь запросто можно снять большинство пожарных и водовозных машин, оставить только парочку на всякий случай. Балагуров с Межовым сразу возрадуются до небес. Он легко одолел крутую лестницу, перешагнул высокий порог приемной, но последнего барьера - двойных дверей кабинета Балагурова - не взял: дежурный инструктор из новеньких, увидев босоногого морщинистого старичка в подвернутых до колен штанах, не признал в нем героя и выпроводил опять на лестницу. - Я же здесь был! - сопротивлялся Парфенька. - Не знаю, не видел. - Да как же, когда я на улицу к рыбе отлучался! - Ничего не знаю. Сейчас здесь серьезное совещание, дедушка, все руководители собрались, ученые из Москвы. Не мешай. - Как же, милый человек, я помешаю, когда рыбак, а оба рыбных ученых - Друг, еще скажешь, - улыбнулся дежурный. - Иди, иди, без тебя обойдемся. - И, вытеснив за порог, захлопнул перед ним дверь приемной. Такой молодой бугай. Что тут будешь делать - кричать, доказывать? Не такой Парфенька человек, чтобы качать права перед зеленым, как огурец, начальничком. Обойдемся, говорит. Ну и пусть обходятся. А не обойдутся, так сами прибегут как миленькие, и тогда Парфенька еще подумает, спешить им навстречу или погодить. Он спустился вниз, чтобы не видел Витяй, прошел через задний двор и свернул к заливу. Тут он пожалел молодого дежурного и подумал, что виноват сам: будь он в костюме, как все люди, и в штиблетах, любой дежурный бы пропустил, а так что же, тут не проходной двор. У ветлы за огородом вдовы Кукурузиной никого не было, но знакомый треножник с холстом и широкий цветной зонтик оказались на месте. Поодаль у кустов лежали штиблеты и пиджак. Никто не позарился, не взял. Парфенька поглядел на холст и невольно улыбнулся, узнав Ивана Рыжих. Он стоял как живой, в рыбацких броднях и брезентовой робе, отставив одну ногу в сторону, и, подбоченясь, глядел с улыбкой прямо на Парфеньку. И довольный, довольный! Наверно, оттого, что поменялся с Федькой Чертом местами. Ну и пусть так стоит весь век, на жаре, без отдыху. Парфенька стянул прилипшую к телу рубаху, снял штаны и безбоязненно плюхнулся в воду - хорошо-то как, прохладно! И нырнул за кустами, а потом поплыл резво, как молодой. Возвращаясь к берегу, увидел знакомую фигуру очкастого художника в белом костюме. |
|
|