"Александр Кабаков. Поход Кристаповича." - читать интересную книгу автора

с нажимом, Мишка расслышал все - и то, что не так прост он, стиляга, если
сумел его, Мишку, точно вычислить, и что союз их до первого поворота
спиной. Пришлось снова подойти к "киму", наклониться к не закрытой еще
дверце.
- А как ты, кстати, нашел меня, Федя? - спросил Мишка самым ласковым,
самым страшным голосом. - Мне ведь это знать хочется. От Файкиного подвала
следил?
- Допустим, - Фред усмехнулся уже совсем нагло, и Михаил понял, что
голос не сработал - стиляга выходит из-под контроля. - Догадливый ты,
Миня...
- Догадливый, - подтвердил Кристапович, и вдруг его осенило, он
понял, чем он сейчас эту раннюю наглость собьет. - Догадливый... Я вот еще
о чем догадываюсь: о том, что тебе здешний участковый по моей машине все
данные дает. Так он лихо пожалеет, Федя, увидишь. И дружки твои пожалеют.
Считайте, что этого мусора уже больше нет, им скоро свои займутся,
спецследствие. Как скрывшим истинное лицо. Понял? Спасибо за то, что вывел
родные органы на этого гада... Стиляга сник сразу, никак не попадая ключом
в зажигание, глаз не поднимал...
Кристапович сел за руль, дождался, пока малолитражка вывернет на
улицу, поехал следом...
В начале девятого он спустился в метро "Площадь Революции", дядя Исай
был уже на своем месте - возле матросского револьвера. Разложив на скамье
свои узелки, он пугал бездомные парочки своим барахлом, невероятным
багровым носом индюка, седыми курчавыми волосами и рваной тенниской в
ноябре.
- Здравствуйте, дядя Исай, - Мишка подсел, вытащил из кармана давно
запасенный и сейчас пригодившийся карманный китайско-русский словарь на
тончайшей бумаге, двадцать тысяч иероглифов в объеме записной книжки,
полтораста рублей отдал в букинистическом у Китай-города, вот и не зря, не
только старику приятно, но и самому теперь польза будет.
- Здравствуйте, Михаил Устинович, - дядя Исай поздоровался, как
всегда, приподнявшись и с полупоклоном, но тут же растерял воспитание,
увидев книгу, - уткнулся, зачмокал, забормотал, присюсюкивая. Мишка
спокойно ждал, хотя время поджимало, но сейчас докучать безумцу было
бессмысленно.
Четыре года назад в его институте нашлись шутники: сказали профессору
шепотом, имитируя все положенные в таких случаях эмоции, что вечером его
возьмут. Основания верить в это у блестящего, ведущего из ведущих китаиста
Исая Портнова были - пять лет в Пекине, специальные задания Коминтерна и
близость к большим людям были основаниями более чем достаточными. Шутка
достигла цели - Портнов исчез, даже без помощи голубых фуражек, освободив
дорогу в советники одному из шутников. Вечером Исай не пошел домой - в
забитую книгами и красными лакированными коробками с драконами комнату в
большой квартире на Тверском, в комнату, где он жил в свое удовольствие
пятидесятилетним розоволицым холостяком, - вместо этого он спустился в
метро, затерялся там, а через месяц уже стал постоянным его жителем,
безумный обросший старик, с индюшачьим носом от постоянных простуд, в той
самой тенниске, в которой был в проклятый день, с какими-то тряпками,
которыми одаривали его сердобольные молочницы, едущие по утрам от трех
вокзалов... Его не искали - к удивлению хорошо понимающих обстановку людей