"Иехудит Кацир. Шлаф штунде " - читать интересную книгу автора

сегодня к чаю.

Среди ночи я вдруг почувствовала ужасную тошноту. Я бросилась в
уборную, засунула два пальца в горло, и из меня стал высыпаться песок, масса
мокрого песка, наполнявшего весь рот и застревавшего между зубов, я
задыхалась, отплевывалась, а меня все рвало и рвало, и вдруг вместе с песком
из меня выскочило что-то еще - я глянула вниз, в унитаз, и увидела там
крошечного черненького щенка, плавающего на боку, лапки растопырены, зубы
оскалены в странной, жуткой ухмылке, мертвый глаз открыт и глядит на меня. Я
с отвращением захлопнула крышку унитаза. Снаружи уже светало.

Я кружила между деревьев в роще, засунув руки в карманы и подбивая
ногами шишки. Вот уже полчаса как вы там, наверху, закрылись в нашей
комнатке. Что он может говорить тебе так долго? Я не в силах была больше
ждать. Поднялась тихо-тихо, чуть-чуть приоткрыла дверь и заглянула внутрь.
Вы сидели на диване, и дядя Альфред разъяснял тебе что-то, сопровождая свои
слова широкими театральными жестами, - что-то такое, чего я не могла
слышать. И время от времени опускал свою белую ватную руку на твое колено.
Затем обвил ее вокруг твоих плеч и приблизил свое лицо, даже более розовое,
чем обычно, почти малиновое, к твоему, почерневшему от бледности. Вдруг он
поднял глаза и заметил меня. Тень досады промелькнула в его глазах. Я
убежала вниз. Я лежала под большой сосной, как раз на том месте, где вчера
мы зарыли нашу клятву, и смотрела на зеленые блестящие иглы вверху,
пронзающие облака, похожие сегодня на громадную белую руку. Я ждала. Время
шло, и шло, и шло... Вы не появлялись. Я вспомнила свой ночной сон, и вся
покрылась гусиной кожей, как от сильного холода. Наконец-то отворилась дверь
и вышел дядя Альфред, с силой вдыхая воздух и слегка покачиваясь на
ступеньках. Постоял, застегнул пиджак и позвонил в парадную дверь. Бабушка
открыла, сказала: здравствуй, Альфред. Он вошел в дом. Потом ты выскочил
бегом, рухнул на землю возле меня, спрятал лицо на моем животе и схоронил в
нем горькие рыдания. Тебя колотило как в лихорадке. Я обняла тебя
крепко-крепко. Прошептала: что случилось, что он тебе сказал? Его нужно
убить! - рыдал ты. Твои горячие слезы намочили мою рубашку. Я никогда не
видела, чтобы ты так плакал. Но что случилось, что он сделал? - спросила я
снова. Нужно убить его, нужно убить его! - твердил ты сквозь рыдания и
колотил ногами по земле. Но что он тебе сделал? Он побил тебя? - взмолилась
я наконец. Ты поднял ко мне пылающее мокрое лицо, по которому безудержно
текло и из глаз, и из носа - ты совершенно не обращал на это внимания, - и
произнес тихо: я сегодня убью его. Я посмотрела в твои распухшие
покрасневшие глаза, в глубине которых разверзлись две черные бездонные
пропасти, и поняла: дядя Альфред сегодня умрет.

За несколько минут был изготовлен страшный яд: растертые в пыль - с
помощью двух камней - колоски, два высохших муравья, расщипанная на мелкие
кусочки сосновая шишка и щенячьи желтые какашки. Все это мы смешали с
сосновой смолой, чтобы отдельные части состава получше склеились. Моя роль
заключалась в следующем: я предложу бабушке, что сама приготовлю сегодня
чай, и подложу убийственную смесь в чашку дяди Альфреда. Я выбрала для него
большую черную чашку, во-первых, для того чтобы не перепутать ее с другими,
а во-вторых, потому что в черной чашке он ничего не заметит. Добавила пять