"Франц Кафка. Кары (1915, Сборник)" - читать интересную книгу автора

Поэтому он выскочил из-под дивана - женщины были как раз в смежной
комнате, они переводили дух, опершись на письменный стол, - четырежды
поменял направление бега, и впрямь не зная, что ему спасать в первую
очередь, увидел особенно заметный на уже пустой стене портрет дамы в мехах,
поспешно вскарабкался на него и прижался к стеклу, которое, удерживая его,
приятно охлаждало ему живот. По крайней мере этого портрета, целиком
закрытого теперь Грегором, у него наверняка не отберет никто. Он повернул
голову к двери гостиной, чтобы увидеть женщин, когда они вернутся.
Они отдыхали не очень-то долго и уже возвращались; Грета почти несла
мать, обняв ее одной рукой.
- Что же мы возьмем теперь? - сказала Грета и оглянулась. Тут взгляд ее
встретился со взглядом висевшего на стене Грегора. По-видимому, благодаря
присутствию матери сохранив самообладание, она склонилась к ней, чтобы
помешать ей обернуться, и сказала - сказала, впрочем, дрожа и наобум:
- Не возвратиться ли нам на минутку в гостиную? Намерение Греты было
Грегору ясно - она хотела увести мать в безопасное место, а потом согнать
его со стены. Ну что ж, пусть попробует! Он сидит на портрете и не отдаст
его. Скорей уж он вцепится Грете в лицо.
Но слова Греты как раз и встревожили мать, она отступила в сторону,
увидела огромное бурое пятно на цветастых обоях, вскрикнула, прежде чем до
ее сознания по-настоящему дошло, что это и есть Грегор,
визгливопронзительно: "Ах, боже мой, боже мой!" - упала с раскинутыми в
изнеможении руками на диван и застыла.
- Эй, Грегор! - крикнула сестра, подняв кулак и сверкая глазами.
Это были первые после случившегося с ним превращения слова, обращенные
к нему непосредственно. Она побежала в смежную комнату за какими-нибудь
каплями, с помощью которых можно было бы привести в чувство мать; Грегор
тоже хотел помочь матери - спасти портрет время еще было; но Грегор прочно
прилип к стеклу и насилу от него оторвался; затем он побежал в соседнюю
комнату, словно мог дать сестре какой-то совет, как в прежние времена, но
вынужден был праздно стоять позади нее; перебирая разные пузырьки, она
обернулась и испугалась; какой-то пузырек упал на пол и разбился; осколок
ранил Грегору лицо, а его всего обрызгало каким-то едким лекарством; не
задерживаясь долее, Грета взяла столько пузырьков, сколько могла захватить,
к побежала к матери; дверь она захлопнула ногой. Теперь Грегор оказался
отрезан от матери, которая по его вине была, возможно, близка к смерти; он
не должен был открывать дверь, если не хотел прогнать сестру, а сестре
следовало находиться с матерью; теперь ему ничего не оставалось, кроме как
ждать; и, казнясь раскаянием и тревогой, он начал ползать, облазил все:
стены, мебель и потолок - и наконец, когда вся комната уже завертелась
вокруг него, в отчаянии упал на середину большого стола.
Прошло несколько мгновений. Грегор без сил лежал на столе, кругом было
тихо, возможно, это был добрый знак. Вдруг раздался звонок. Прислуга,
конечно, заперлась у себя в кухне, и открывать пришлось Грете. Это вернулся
отец.
- Что случилось? - были его первые слова; должно быть, вид Греты все
ему выдал. Грета отвечала глухим голосом, она, очевидно, прижалась лицом к
груди отца:
- Мама упала в обморок, но ей уже лучше. Грегор вырвался.
- Ведь я же этого ждал, - сказал отец, - ведь я же вам всегда об этом