"Нагаи Кафу. Соперницы " - читать интересную книгу автора

- Верно. - Не вынимая руки, она мигом опустилась на пол и удобно
примостилась возле него. - У меня тоже нестерпимо сушит горло, кажется, не
так много и выпила...
- Кома-тян, ты мне обещаешь непременно найти время для свидания?
- Непременно, братец. Очень хочу новой встречи. Если и вы тоже, я
приду, чего бы это мне ни стоило.
- Если бы не моя строгая приемная матушка, можно было бы остаться на
ночь здесь. Но, понимаешь, я не могу делать все, что нравится...
- Братец, а когда мы теперь увидимся? После одиннадцати я всегда
свободна...
- Да, но если мы будем беззаботно проводить вместе целую ночь, об этом
может узнать твой патрон... Осторожность и еще раз осторожность, это
главное.
- Мой патрон на ночь всегда возвращается домой, мне волноваться не о
чем. Но раз братец не может ночевать, где ему нравится...
- Ну что ты говоришь?! Если захочу, никто мне не запретит, просто едва
ли на свете найдется женщина более нетактичная, чем моя мать. И это при том,
что сама она прежде тоже была гейшей... Ну что, Кома-тян, до завтра? Завтра
у меня репетиции закончатся в восемь или в девять. Из театра сразу приду
сюда. Здесь ведь неплохо? Или ты, может быть, знаешь чайный дом в месте
поукромнее?
- Мне нравится здесь. Не дождусь завтрашнего дня! Пожалуйста, не
уходите, если меня вдруг задержит срочный вызов к гостям.
- Да, решено. - Сэгава снова взял ее руку в свою, совсем как молодой
любовник в сцене первого свидания с гейшей. - Нужно бы сказать, чтобы для
меня вызвали рикшу...
Пока ждали рикшу, Сэгава еще охотнее, чем обычно, сыпал любезностями.
Комае проводила его, вежливо раскланялась возле конторки с хозяевами
чайного дома, а потом сразу вышла на улицу, совершенно позабыв при этом про
рикшу для себя. Прохладно сияли звезды ранней осени, ночной ветерок играл с
выбившимися прядями волос у нее на висках - не выразить словами, как
прекрасен был этот вечер. Одна, не спеша и слегка приволакивая высокие
деревянные сандалии гэта, она от фасада Министерства торговли и сельского
хозяйства направилась к мосту Идзумо. На ходу Комае снова и снова бесконечно
возвращалась мыслями к сегодняшнему вечеру. Когда вдалеке за мостом
показались огни Гиндзы, Комае поняла, что хочет снова целиком погрузиться в
свои рассеянные думы, и она пошла без всякой цели бродить в одиночестве,
выбирая улицы, где не было прохожих. Даже огни, на втором этаже чайного
дома, не говоря уж об уличном певце баллад синнай, - все, что она видела и
слышала, воспринималось теперь иначе, как будто мир стал не таким, каким был
прежде. До того ли ей было, чтобы раздумывать, есть или нет у Сэгавы иные,
кроме нее, сердечные привязанности. Она не помнила себя от счастья. Если бы,
забравшись в глушь, в край Акита, она тихо там состарилась, то никогда бы не
узнала, что на свете бывает такое счастье. Когда она об этом думала, ее
охватывала неизъяснимая благодарность к минувшим бедам, и ничто не казалось
столь непостижимым, как жизнь человека. Ей мнилось, что она впервые сполна
познала долю гейши, ибо только гейшам ведомы и радость, и горе. Сегодня она
была уже не та, что вчера. Она стала гейшей из гейш, сделав своим любовником
знаменитого актера, кумира многих женщин. Отныне ее словно повысили в ранге
и наделили особыми правами, она ощущала себя на вершине карьеры. Как раз в