"Андрей Калганов. Родина слонов ("Шаман всея Руси" #2) " - читать интересную книгу автора

Бог Черный, нашли мор, покарай тебя не чтящих, посевы пожги, скотину
занедужь... а мы кровью тебя напоим, песнями позабавим... Оборони чад своих,
дай силу и удачу...
Отец Горечи кричит все громче, и вот капище звенит от могучего голоса.
Подручные обносят помост вокруг идола, и с каждым кругом вопли Отца Горечи
становятся все более неистовыми. Когда помост двенадцатый раз обходит
божество, предводитель обессилено падает, и подручные осторожно опускают
свою ношу на землю. Отец Горечи долго лежит, свернувшись, как младенец в
утробе, потом вдруг вскакивает и начинает неистово плясать. Людины
заворожено смотрят, как взметываются и опадают, словно крылья, руки ведуна,
как он, подражая волку, ссутуливается и бегает на четвереньках вокруг идола,
как вдруг медленно поднимается и раскачивается, будто медведь... Силы вдруг
оставляют Отца Горечи, и он падает за спиной божества.
Бьют бубны, тенькают ложки, терзают душу свирели...
- Отец Горечи - наш заступник, - кричат лютичи, - гостит у Чернобога.
Отец Горечи замолвит доброе слово...
Все радуются и славят Черного Бога. Подручные поят лютичей дымящимся
варевом из горшков, и людинам мерещится, что вместе с ними пляшут лесные
духи, а лешие и кикиморы повылезали из берлог и с завистью наблюдают,
прячась за деревьями.
По мере того как горшки с варевом пустеют, многим начинает казаться,
будто истукан оживает. Он шевелит пальцами, ворочает головой, тянет
когтистые лапы к лютичам, плотоядно щерится.
Тогда лютичи поднимают страшный шум, умоляя Отца Горечи заступиться за
них. И Отец Горечи заступается... Он перерубает веревки, и осины разрывают
жертву прямо над башкой истукана. Истукан больше не угрожает лютичам, и те
до самого утра беснуются, славя Чернобога...

Лето Года Смуты. Куяб

В хмурый летний денек Степан Белбородко впервые появился в Куябе.
Любомир за то время, пока они были в походе, присмотрелся к Степану, за
которым после сечи близ Дубровки утвердилась слава берсерка, ведуна и
везучего малого. Присмотрелся и... сделал своим ближником. Что-то заставило
Любомира опереться на Белбородко. Что, Степан так и не понял. Может, варяг
почуял, что за ним стоит сила иного мира, и решил привлечь ее на свою
сторону?
Как бы то ни было, Любомир поселил Степана в своем доме, не в доме - в
хоромах. На Любомировом дворе нашлось место и для Лиска, Степанова любимца.
Белбородко соорудил для собачки что-то вроде шалаша-будки, объяснив, что-де
пес не простой, а весьма ценной породы - хазарский сыскач, что-де такие
собачки на вес золота, потому как нюх у них отменный, даже в дождь могут
след взять. Любомир никак не возразил, только хмыкнул.
Жилище Любомира выгодно отличалось от других куябских строений. Это
была не обычная, уходящая нижними венцами в землю изба, почерневшая от
времени, а в два этажа, на внушительные валуны опирающееся строение с
несколькими башнями, с прорубленными в стенах небольшими окнами, которые
затворялись на ночь резными ставнями. Внутри имелось множество комнат, стены
завешены коврами.
Любомир, поймав удивленный взгляд Степана, ухмыльнулся: