"Андрей Калганов. Родина слонов ("Шаман всея Руси" #2) " - читать интересную книгу автора

заморской. Не уберег ромей жинку!
Ловкач много полезного перенял у Филиппа: как к людям в доверие
входить, как заставлять делать то, что тебе надобно, как торг вести, как
мечом замысловато крутить. Филипп в мечевом бое любому из истомовских кметей
не уступит. Да что - не уступит... Как-то потехи ради состязались в воинской
сноровке, так он один троих одолел. Вроде с виду щуплый, неказистый, а так
орудует клинком - не убережешься. Кое-что из боевых ухваток открыл Филипп
Ловкачу.
Когда Истома власть над славянами взял, Божан враз смекнул: надо к
князю прибиваться, потому как - жизнь с тем, кто сильный. Быстро в доверие к
князю вошел, ближником стал. Дирхемы и динары арабские, что кметям за службу
полагались, через сродственника своего оборачивал, добиваясь значительного
барыша. С того барыша и кметям перепадало - понимал Божан, что с кметями ни
ему, ни князю ссориться не резон. Кмети его Ловкачом и прозвали.
Через несколько трав после того, как возвеличился Истома, появилась на
славянской земле новая сила. Никто не знал, откуда взялось братство лютичей
и кто им верховодит. Только слухи ползли, что-де сам Чернобог адептам
покровительствует, а те, кто примкнул к братству, неимоверным могуществом
обладают и даже в волков по своей воле могут оборачиваться. Долго искал
Ловкач способ притулиться к этой новой силе, но сменилось две травы, прежде
чем он нашел входы-выходы. Человечек один, из купеческих, пособил.
Присоветовал, с кем поговорить да на кого сослаться. Сперва решил было Отец
Горечи, что-де Ловкач князем Истомой заслан. Хотел Ловкача на капище
порешить, да одумался - не иначе Чернобог подсказал, что ошибся. И стал
Ловкач оказывать разные услуги Отцу Горечи - предводителю братства. Сперва
мелкие - принять да обогреть кого из братьев, а потом и покрупнее. Было
дело, даже проведал, как у Истомы золотишко из кладовых умыкнуть... А уж
сколько обозов, возвращавшихся с полюдья, братья по указке Ловкача
разграбили... Отец Горечи в долгу не оставался, помогал Ловкачу недругов
живота лишать. Едва князь возвышал кого-то из дружинников, Ловкач слал
весточку в братство, и новый фаворит внезапно исчезал...
О сношениях с братством лютичей кмети княжьи не знали, а то не Ловкачом
бы Божана нарекли, а Мертвяком. И прозвище бы за ним после четвертования
позорного закрепилось. Потому - нельзя двум хозяевам служить.
Через пару зим Ловкач стал ведать княжьими закромами. Изрядная доля
всего, что там оседало, переходила к сродственнику Филиппу, который
расплачивался с Ловкачом звонкой монетой. Кое-кто из кметей знал про
лиходейства ближника, да помалкивал - иных Ловкач запугал, иных подкупил.
Кто пожелает связываться с княжьим ближником? Впрочем, один было пожелал.
Ловкач только намекнул человечку в посаде, что с братством был связан, и
кметя нашли с порванной шеей и выпущенными кишками в окрестном лесочке.
Рядом с телом виднелись следы огромных волчьих лап, каковых следов у обычных
волков не бывает. Долго еще шептались в посаде, что-де в Куябе оборотень
завелся. Оборотень сей не то что людинов - и воев не щадит, в логово
утаскивает и там рвет.
А князь в Ловкаче и впрямь души не чаял, привечал как родного. И все
потому, что через ромейских купцов, знакомцев Филиппа, добывал проходимец
для Истомы удивительный порошок, приносящий счастье. Князь растворял его в
вине и надолго забывал о всех невзгодах.
Когда вой стали потихоньку роптать, смекнул Ловкач, что теряет князь