"Итало Кальвино. Паломар" - читать интересную книгу автора

ПАЛОМАР В ЗООПАРКЕ

Бег жирафов

В Венсенском зоопарке Паломар задерживается у загона, где находятся
жирафы. Взрослые животные нет-нет да и пускаются бегом, за ними - малыши; у
самой сетки развернувшись, дважды или трижды повторяют свой пробег во весь
опор и останавливаются. Паломар не устает следить за ними, зачарованный
неслаженностью их движений. Он не решит никак, бегут они галопом или рысью,
так как движение их задних ног совсем не связано с движением передних.
Передние, какие-то развинченные, выгибаются дугою, доставая до груди, и
снова распрямляются, как будто выбирая, на какие из суставов лучше
опуститься. Задние, гораздо более короткие и жесткие, подтягиваются за ними
косоватыми скачками, словно деревянные, похожие на костыли, - еле ковыляя,
но как будто бы забавы ради, будто зная, как они смешны. Шея, устремленная
вперед, тем временем качается вверх-вниз, подобно грузовой стреле, вроде бы
вне всякой связи с движениями ног. Прыгает и круп, но оттого, что шея
действует подобно рычагу на остальную часть хребта.
Жираф похож на механизм, который, будучи составлен из разнокалиберных
деталей, действует при этом превосходно. Глядя на несущихся жирафов, Паломар
осознает: этой негармоничной беготней управляет сложная гармония, бесспорные
несообразности жирафьей анатомии сообразуются между собою внутренне,
нескладные движения их складываются в естественную грацию. Организующим
началом служат пятна на жирафьей шерсти - неправильные, но при этом
однородные фигуры, четкие многоугольники, представляющие собой точное
графическое соответствие жирафьим ломаным движениям. Уместнее, пожалуй,
говорить тут даже не о пятнах, а о черном шерстяном покрове, монотонность
какового разрывают светлые прожилки, обрисовывая ромбовидные фигуры, о
прерывистой окраске, предвещающей прерывистость движений.
Тут маленькая дочка Паломара - ей уже давно наскучило разглядывать
жирафов - тянет его к гроту, где живут пингвины. Паломар, которому пингвины
внушают чувство беспокойства, нехотя идет за ней, пытаясь разобраться,
почему же у него такое любопытство вызвали жирафы. Возможно, потому, что
неуклюже движется весь мир вокруг, а Паломар все тешится надеждой обнаружить
в нем какой-то план, какую-то константу. Или, может, потому, что чувствует:
и сам он движим нескоординированными, как будто не имеющими ничего между
собою общего ходами мысли, все труднее совместимыми с любой моделью
внутренней гармонии.

Горилла-альбинос

В барселонском зоопарке содержится единственная в мире
обезьяна-альбинос - внушительной величины самец-горилла из Центральной
Африки. Паломар проталкивается через толпу, собравшуюся в павильоне. За
стеклом он видит Copito de Nieve - Снежинку, гору мяса, всю заросшую
молочно-белой шерстью. Сидя у перегородки, обезьяна загорает. Лицо гориллы
розоватое, как у людей, изборожденное морщинами; гладкая и розовая, так же
как у человека белой расы, кожа на груди. Это лицо с огромными чертами
скорбного гиганта временами обращает к толпе, стоящей менее чем в метре по
другую сторону стекла, неспешный взгляд, проникнутый отчаянием, терпением и