"Итало Кальвино. Тропа паучьих гнезд" - читать интересную книгу автора

даже на ступеньках придорожных часовен.
Жандарм пытается протестовать, размахивая большими крестьянскими руками
перед малюсенькими глазками, спрятанными под низко нависшим лбом.
- Мы, жандармы... Мы, жандармы, были против них! Да, судари мои, мы
были против войны, которую затеяли студенты. Мы поддерживали порядок. Но их
было в двадцать раз больше, вот война и началась!
Левша сидит поодаль и страдает. Он помешивает рис в котле; если
перестать его помешивать, рис тут же пригорит. Время от времени до него
долетают отдельные фразы. Левше всегда хочется присутствовать при разговорах
о политике: никто из них ничего не понимает, и надобно им все
растолковывать. Но сейчас он не может отойти от котла; он ломает себе руки и
подпрыгивает.
- Капитализм! - то и дело выкрикивает он. - Эксплуататорская буржуазия!
Ему хочется подсказать им нужное слово, но его никто не слушает.
- В сороковом году в Неаполе, - рассказывает Жандарм, - произошло
большое сражение между студентами и жандармами. Если бы мы, жандармы, сумели
им как следует врезать, войны бы не было. Но студенты хотели спалить мэрию.
Муссолини, хочешь не хочешь, пришлось начать войну.
- Бедняжка Муссолини! - смеются партизаны.
- Чума на тебя и на твоего Муссолини, - ругается Герцог.
Из кухни доносятся вопли Левши:
- Муссолини! Империалистическая буржуазия!
- Мэрию! Они хотели спалить мэрию! А что было делать нам, жандармам?
Сумей мы поставить их на место, Муссолини бы войны не начал.
Левша разрывается между долгом, привязывающим его к котлу, и желанием
поговорить о революции. В конце концов его вопли привлекают внимание Дзены
Верзилы. Левша делает ему знак подойти. Дзена Верзила по прозвищу Деревянная
Шапочка думает, что его зовут попробовать рис, и решает приподнять зад.
Левша говорит ему:
- Империалистическая буржуазия, скажи им, что войну развязала буржуазия
ради раздела рынков сбыта.
- Дерьмо! - говорит Левше Дзена и поворачивается к нему спиной.
Рассуждения Левши ему давно осточертели: он не понимает, о чем тот твердит;
он ничего не знает ни о буржуазии, ни о коммунизме; мир, где все должны
трудиться, его не привлекает, он предпочитает мир, где каждый устраивается
как умеет, работая помаленьку.
- Свободная инициатива, - зевает Дзена Верзила по прозвищу Деревянная
Шапочка, заваливаясь в рододендроны и почесываясь. - Я за свободную
инициативу. За то, чтобы каждый мог свободно разбогатеть.
Жандарм продолжает излагать собственную концепцию истории: есть две
борющиеся силы - жандармы, люди бедные, которые стараются поддерживать
порядок, и студенты, отродье богачей, всякие важные шишки, адвокаты,
доктора, комендаторы, выродки, получающие такое жалованье, какое бедному
жандарму даже не снилось, но только им и этого мало, и они посылают
жандармов воевать, чтобы получать еще больше.
- Ничего ты не понимаешь, - вылезает Левша, который не может больше
выдержать и оставляет Пина присматривать за котлом. - Сверхприбыли - вот
причина империализма!
- Иди-ка ты стряпать, - кричат ему. - Смотри, как бы рис опять не
пригорел!