"Итало Кальвино. Тропа паучьих гнезд" - читать интересную книгу автора

творческое удовлетворение, проследив реакцию всех этих людей, которых тебе
угодно расставлять по полочкам: сюда - пролетариат, туда - крестьянство,
потом, как ты выражаешься, - люмпен-пролетариат... Мне кажется, что твоя
политическая работа заключается в том, чтобы перемешать их всех, дать
классовое сознание тем, у кого его нет, и достичь того знаменитого
единства... Я не говорю уж, что так было бы гораздо лучше с военной точки
зрения...
Киму нелегко выразить свои мысли; он качает головой.
- Ерунда, - говорит он, - ерунда. Люди дерутся все, во всех них кипит
та же самая ярость, то есть не та же самая, у каждого своя ярость, но сейчас
они дерутся все вместе, на равных, и они едины. Потом есть Ферт, есть
Шкура... Ты не представляешь, чего им это стоит... И все-таки и в них та же
самая ярость... Достаточно пустяка, чтобы спасти их или же совсем
потерять... Вот это и есть политическая работа... Дать им смысл...
Когда Ким говорит с партизанами, анализирует обстановку, он бывает
устрашающе ясным, диалектичным. Но в такой вот обычной беседе, с глазу на
глаз, Ким излагает свои мысли путанно, и его заносит. Литейщик смотрит на
вещи гораздо проще.
- Хорошо, дадим им этот смысл. Введем их, так сказать, в определенные
рамки.
Ким раздувает усы.
- Понимаешь, этот отряд - не армия. Им не скажешь: это ваш долг. Тут ты
не можешь говорить о долге, не можешь говорить об идеалах - родине, свободе,
коммунизме. Они не желают слушать об идеалах, обзавестись идеалами - это
легко, это все могут, у наших врагов тоже свои идеалы. Ты видел, что
происходит, когда экстремист-повар заводит свои проповеди? Они кричат на
него и гонят в шею. Им не нужны ни идеалы, ни мифы, ни возгласы "Да
здравствует!". Тут дерутся и умирают, не восклицая: "Да здравствует!"
- А тогда почему? - Литейщик знает, за что он борется, для него все
совершенно ясно.
- Послушай, - говорит Ким, - в этот час все отряды поднимаются на
высоты, чтобы занять позиции; они идут молча. Завтра среди них будут убитые
и раненые. Они это знают. Скажи, что толкает их на такой путь, что вынуждает
их драться? Видишь ли, среди партизан есть крестьяне, жители здешних гор,
для них все это много проще. Немцы сожгли их селения, угнали коров. Для них
это первая справедливая война, защита их родины. У крестьян есть родина. И
вот ты их видишь среди нас, старых и молодых, с их ружьишками, в охотничьих
бумазейных куртках; вооружились целые деревни; мы защищаем их родину, и они
с нами. И родина становится для них идеалом всерьез, она становится чем-то
большим, чем они сами, становится самой сутью борьбы; они жертвуют даже
своими домами, даже своими коровами, лишь бы продолжать драться. Для других
крестьян, напротив, родина остается чем-то узко эгоистическим: дом, коровы,
урожай. И ради того, чтобы сохранить все это, они делаются шпионами,
фашистами; целые деревни превращаются в наших врагов... Потом - рабочие. У
рабочих за плечами своя история: забастовки, солидарность в борьбе за более
высокую заработную плату, за лучшие условия труда. Рабочие - это
организованный класс. Они знают, что существует лучшая жизнь и что за лучшую
жизнь надо бороться. У них тоже есть родина, родина, которую предстоит
завоевать, и они дерутся здесь, чтобы завоевать ее. В городе имеются
предприятия, которые будут принадлежать им; они уже видят красные лозунги на