"Андреа Камиллери. Голос скрипки" - читать интересную книгу автора

загонят в угол и обложат со всех сторон.
- Я хочу получить четкий ответ на вопрос, который я тебе сейчас
задам, - неумолимо продолжала Ливия. - Допустим, что усыновление окажется
невозможным. И как по-твоему, мы поженимся или нет?
Внезапный, неимоверной силы раскат грома подсказал ответ.
- Что это было? - спросила Ливия.
- Гром. Тут у нас гроза страш...
Он положил трубку и отключил телефон.

Никак не мог уснуть. Все ворочался и ворочался на скомканных простынях.
Было около двух часов, когда он понял, что сон уже не придет. Встал, оделся,
взял кожаную сумку, которую ему много лет назад подарил один домушник,
ставший впоследствии его другом, сел в машину, отъехал от дома. Гроза
бушевала вовсю, от вспышек молнии было светло как днем.
Он поставил машину под деревьями, возле "твинго", погасил фары. Из
бардачка достал пистолет, перчатки и карманный фонарик. Подождал, пока дождь
поутихнет, одним броском пересек дорогу, пробежал по грунтовке, которая вела
к дому, прижался к входной двери. Долго звонил. Никто не ответил. Надел
перчатки, из кожаной сумки достал внушительную связку различной формы
отмычек. С третьей попытки английский замок поддался: дверь была лишь
захлопнута. Вошел, прикрыл за собой дверь. В темноте, не зажигая света,
нагнулся, расшнуровал мокрые ботинки, снял их, оставшись в носках. Зажег
фонарик, направил луч света на пол. Увидел, что находится в просторной
столовой, к которой примыкает гостиная. Мебель пахла лаком, все было
новеньким, чистым и в безупречном порядке. Одна дверь вела в кухню,
сверкающую чистотой, словно на рекламной картинке; другая - в ванную, также
девственно чистую. Осторожно поднялся по лестнице на второй этаж. Увидел три
закрытые двери. Открыв первую, попал в небольшую гостевую комнату, вторая
привела его в ванную, побольше, чем та, что на первом этаже; здесь царил
полный хаос. Банный махровый халат брошен на пол, будто в спешке. За третьей
дверью оказалась хозяйская спальня. И видимо, именно светловолосой хозяйке
принадлежало обнаженное безжизненное тело с раскинутыми руками, лицом
зарывшееся в простыни, которые она в агонии разорвала в клочья. Монтальбано
приблизился к трупу, потрогал его, предварительно сняв перчатку: ледяной,
окоченевший. Должно быть, она была очень красива. Комиссар спустился вниз,
надел ботинки, вытер бумажной салфеткой оставленные им на полу мокрые следы,
вышел из дома, отъехал.
Всю дорогу до Маринеллы мысль лихорадочно работала. Как сделать так,
чтобы преступление обнаружили? Естественно, он не мог пойти к судье и
рассказать о том, что он тут натворил. Судья, преемник доктора Ло Бьянко,
взявшего годичный отпуск за свой счет, чтобы заниматься нескончаемыми
поисками своих мнимых предков, был родом из Венеции, по имени Николо и по
фамилии Томмазео, и при каждом удобном случае напоминал о своих
"чрезвычайных полномочиях". У него было ссохшееся личико изможденного
ребенка, заросшее бородой и усами мученика из Бельфьоре. Когда Монтальбано
открывал дверь своего дома, его наконец-то осенило. И только после этого он
смог заснуть и спал крепко-крепко.

Глава 2