"Виктор Каннинг. На языке пламени" - читать интересную книгу автора

Кроме фокуса с пятницей, двадцать седьмого февраля, сколько еще
экспериментов он проделал над ней ради забавы? Наверное, немало. И не только
сам смотрел их, но и другим показывал. Билли, например.

Лили к завтраку не вышла. Послала записку, что у нее разболелась
голова. Кранстон вопросительно поднял брови, но Гримстер пожал плечами и
ничего объяснять не стал.
Теперь в спешке не было нужды. Можно было расколоть Лили немедленно,
однако лучше услышать правду от нее самой - как только она успокоится и
будет готова к беседам. В исповедальню под ножом не ходят. Если человек на
самом деле жаждет отпущения грехов, он идет к священнику добровольно.
Позавтракав, Гримстер поднялся на чердак и взял с полки одну из книг
Диллинга. Она затрепалась, была испещрена заметками - ее явно не раз
перечитывали. Джон спустился к себе и устроился в кресле. Тема книги была
ему не в диковинку, но серьезно он занялся ею впервые. Книга неожиданно
напомнила Гримстеру об опыте, который они с Гаррисоном провели в
Веллингтоне. Он улыбнулся, вспомнив, как они катались по полу от смеха.
Гримстер читал три часа подряд, с предельным вниманием, пытаясь чуть ли
не наизусть выучить каждую страницу, запомнить все мысли, все примеры до
единого. Источник противоречия между тем, что рассказала Лили о пятнице, и
тем, что она действительно в тот день делала, перестал быть для Гримстера
загадкой, но до истины было еще далеко. Закончив книгу, Гримстер бросил ее
на пол, закурил сигару, прилег и уставился в потолок; зажав сигару в зубах,
он напряженно размышлял, как лучше подойти к Лили. Экспертов по данному
вопросу в Ведомстве не было. Брать человека со стороны - на это сэр Джон
вряд ли пойдет из соображений секретности. Впрочем, профессионал может и не
понадобиться. Ведь и Диллинг им не был. Возможно, Гримстер сможет сделать
все сам. Между ним и Лили во время последней беседы возникла тонкая ниточка
связи, и это вселяло надежду на успех.
Гримстер покинул усадьбу, доехал до фермы, переговорил с управляющим,
потом заглянул в старый хлев, где теперь в два ряда стояли клетки с курами.
Он провел там десять минут, столько же, сколько они с Гаррисоном однажды
пробыли в курятнике на ферме неподалеку от колледжа.
Затем Гримстер вернулся к машине, достал из багажника болотные сапоги,
спиннинг и спустился к реке. Вода была покрыта рябью - на мушку не
порыбачишь. Гримстер прошел по Докторскому перекату, оснастил спиннинг
большой серебристо-голубой блесной и закинул ее, наслаждаясь уверенностью и
точностью своих движений; отпустил леску, чтобы спадающая после дождей вода
вынесла блесну на середину реки... Вспомнил ирландца-бакенщика, научившего
его слюнить державшую катушку ладонь, когда приходилось сматывать леску при
клеве. Сегодня клюнуло лишь однажды, резко и сильно - потом рыба ушла.
Взглянув на другой берег, Гримстер заметил человека в мешковатой одежде,
шедшего по сырой траве. Шоссе Эксетер - Барнстепл пролегало в четырехстах
ярдах от берега, за железной дорогой. У переезда с вечно закрытым шлагбаумом
стоял автомобиль. Человек подошел прямо к берегу, помахал Гримстеру, но
заговорить не попытался.
Гримстер взмахнул рукой в ответ - это был несомненно Гаррисон. Не
обращая больше на него внимания, Гримстер спустился ниже по течению, но
поймать все равно ничего не удалось. Наконец он собрал спиннинг и вернулся к
машине, даже не взглянув на Гаррисона. Джон знал: Гаррисон появился не