"Иммануил Кант. Критика чистого разума " - читать интересную книгу автора

суть два основные условия воззрительного синтеза чувственности,
совершаемого нашим умом. Все состояния нашего субъекта без исключения
являются


15

как моменты одного и того же времени (что возможно только в силу
априорной природы этой формы), некоторые же из них определяются как части
одного и того же пространства (что также предполагает субъективный,
априорный характер пространственного воззрения). Из этого различия вытекает
противоположение внутренних явлений, связанных во времени, но не в
пространстве, и внешних, связанных не только во времени, но и в
пространстве, - противоположение лишь относительное и, с точки зрения
Канта, не вполне объяснимое (см. ниже критику учения). В чем бы, впрочем,
ни состояло неведомое (с этой точки зрения) последнее основание, в силу
которого некоторые из наших чувственных состояний объективируются и
представляются как внешние вещи, а другие, напротив, всецело сохраняют свой
субъективный характер, тот начальный способ, которым первые полагаются как
внешние предметы, т.е. самое представление вне-бытия, или пространственное
воззрение, есть во всяком случае, так же как и время, собственный, ни от
чего постороннего не зависящий, чистый и трансцендентальный акт самого
познающего субъекта. Благодаря этой априорно-синтетической природе времени
и пространства возможна математика как настоящее познание, т.е. образуемое
из синтетических суждений a priori. Числа суть априорные, но вместе с тем
воззрительные акты сложения (Zu-sammensetzung) во времени; геометрические
величины суть такие же априорные и воззрительные акты сложения в
пространстве. Подлежать счислению и измерению, т.е. находиться во времени и
пространстве, есть всеобщее и необходимое (потому что a priori полагаемое)
условие всего чувственного, вследствие чего и учение свое о времени и
пространстве Кант назвал трансцендентальной эстетикой (от ???, - чувство,
ощущение).


16

Но кроме воззрительной математической связи чувственных фактов мы
постигаем еще их связь рассудочную, или логическую. Так, мы полагаем, что
один факт есть причина другого; в сложном ряде изменений мы различаем
преходящие элементы от пребывающих; мы утверждаем, что при таких-то
условиях данный факт возможен, а при таких-то необходим и т.д. Если бы
такая связь была связью вещей самих по себе, то мы не могли бы ее познавать
так, как познаем; ибо, во-1-х, нельзя понять, каким образом нечто
пребывающее вне нас и не зависящее от нас может войти в нас и сделаться
нашим понятием; во-2-х, если бы и возможно было такое реальное воздействие
внешнего предмета на субъект для произведения познания, то это воздействие
в каждом случае было бы только единичным фактом, и такой же фактический
(эмпирический) характер имело бы и происходящее отсюда познание. Положим,
мы могли бы воспринимать два реальные предмета в их объективной,
независимой от ума связи - это давало бы нам право утверждать, что они