"Лиз Карлайл. Добродетельная женщина " - читать интересную книгу автора

Простыни еще хранили запах духов Сесилии, и ему не хотелось лежать на них
одному. Растянувшись поверх одеяла, он уставился в потолок, рассеянно
размышляя о том, как огромна его кровать по сравнению с остальной мебелью
спальни.
Нужна ли ему такая большая постель, если он все время спит один? Вчера
вечером он без колебаний привел сюда Сесилию, хоть раньше никогда не
развлекался с женщинами на Керзон-стрит. Интересно почему? Леди Делакорт и
Шарлотта часто уезжали из дома, но он всегда предпочитал заплатить деньги и
удовлетворить свои потребности в другом месте.
Дэвид встал. Если Сесилия не сможет его полюбить, он заменит эту
кровать на меньшую!
Он до сих пор не решался открыть ей тайну своего происхождения. Боялся,
что это признание огорчит его мать. Дженет все годы, прошедшие со смерти
отца, хранила эту тайну, даже когда Коул потребовал, чтобы она объяснила
свою привязанность к Дэвиду: она знала, что брат ее не доверяет Коулу.
Дэвид был глубоко тронут преданностью Дженет. В мире, полном лжи и
бесчестья, она стойко держала данное ему слово, хотя это было не слишком
просто. Но сейчас он готов был отказаться от всех своих секретов, лишь бы
узнать, как относится к нему Сесилия.
Когда-то его она отвергла, и память о тех днях до сих пор наполняла его
сердце горечью.
Пытаясь прогнать невеселые воспоминания, Дэвид подошел к столу,
выдвинул ящик и достал лист писчей бумаги. Надо послать сообщение де Рохану.
Он зажег лампу и уставился на бумагу, белеющую на столе из красного дерева.
Перед его мысленным взором возникло другое письмо, написанное на таком же
ослепительно белом листке.
Пять с небольшим лет назад он, наконец, понял, что его внезапная
помолвка с Сесилией Маркем-Сэндс никогда не завершится свадьбой. В начале
августа нарочный доставил на Керзон-стрит письмо от ее дяди Реджиналда: "С
сожалением сообщаю вам, что моя племянница не может стать вашей женой. Прошу
вас порвать с ней все отношения и больше не считать ее своей невестой..."
До того Дэвид воспринимал все происходящее как игру. Шестью неделями
раньше он отвез в "Тайме" объявление о помолвке. Странно, но в тот момент
ему не казалось, что он приносит в жертву личное счастье, дабы загладить
досадную ошибку, - он вполне искренне поверил в то, что Сесилия пойдет с ним
к алтарю, прельстившись его богатством и положением в свете.
Многократно перечитав письмо сэра Реджиналда, он испытал одновременно и
гнев, и облегчение. Гнев - от того, что она ему отказала. А облегчение - от
того, что он все-таки не попался в ловушку. Сесилия не пыталась разыгрывать
невинную девицу, дабы его разжалобить; она попросту не нуждалась ни в нем,
ни в его деньгах.
Тихий стук в дверь вывел Дэвида из задумчивости. Резко повернув голову,
он взглянул на каминные часы. Черт возьми, уже утро! Принесли горячую воду.
Он велел войти, и слуга внес два больших медных ведра.
За ним появился Кембл. Бодро пожелав хозяину доброго утра, он
прошествовал в гардеробную, чтобы помочь приготовить ванну. Дэвид нагнулся
над столом, собираясь писать письмо де Рохану, но тут раздался пронзительный
крик камердинера.
- О Боже! - Кембл остановился на пороге спальни, пылая от
негодования. - Скажите на милость, зачем вы разгромили гардеробную?